|
Нет. Надо пересмотреть и переработать все законы о спекуляции,
объявив наказуемым (и преследуя фактически
с тройной против прежнего строгостью) всякое хищение и всякое уклонение, прямое или косвенное,
открытое или прикрытое, от государственного контроля,
надзора, учета. Именно такой постановкой вопроса (в СНК уже начата работа,
т. е. Совнаркомом уже предписано начать работу по пересмотру законов о спекуляции)
мы и добьемся того, чтобы направить неизбежное, в известной мере, и необходимое
нам развитие капитализма в русло государственного капитализма.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ
ИТОГИ И ВЫВОДЫ
Мне
осталось еще коснуться хотя бы вкратце политической обстановки, как она сложилась и видоизменилась в связи с обрисованной
выше экономикой.
Уже
сказано, что основные черты нашей экономики в 1921 году те же самые, какие были
в 1918 году. Весна 1921 года принесла — главным образом в силу неурожая и падежа
скота — крайнее обострение в положении крестьянства, и без того чрезвычайно
тяжелом вследствие войны и блокады. Результатом обострения явились политические
колебания, составляющие, вообще говоря, самое "натуру" мелкого производителя.
Самым ярким выражением этих колебаний был
кронштадтский мятеж.
Характернее всего в кронштадтских событиях
именно колебания мелкобуржуазной стихии. Вполне оформленного, ясного, определенного очень мало.
Туманные лозунги "свободы", "свободы торговли", "раскрепощения", "Советов без
большевиков", или перевыбора Советов, или
избавления от "партийной диктатуры" и так далее и тому подобное. И
меньшевики и эсеры объявляют кронштадтское движение "своим". Виктор Чернов
посылает гонца в Кронштадт, за "учредилку" голосует в Кронштадте, по
предложению этого гонца, меньшевик Вальк, один из кронштадтских вождей. Вся
бело-гвардейщина мобилизуется "за
Кронштадт" моментально, с быстротой, можно сказать, радиотелегра-
Предыдущая страница ... 236
Следующая страница ... 238
|