|
тиям, к нашим (курсив
везде Клейнпетера) продуктам мысли. Между фактами нет логической связи, а лишь
простая последовательность; аподиктические суждения тут немыслимы.
Неправильно, следовательно, говорить, что один факт есть причина другого, а
вместе с этим утверждением падает вся дедукция Гельмгольца, построенная на этом
понятии. Наконец, невозможно достижение объективной, т. е. существующей независимо
от всякого субъекта истины, невозможно не только в силу свойств наших чувств,
но и потому, что мы, будучи людьми (wir als Menschen), вообще не можем никогда составить
никакого представления о том, что существует совершенно независимо от нас" (164).
Как видит
читатель, наш ученик Маха, повторяя излюбленные словечки своего учителя и не признающего себя махистом Богданова,
отвергает всю философию Гельмгольца
целиком, отвергает с идеалистической точки зрения. Теория символов особо даже
не выделяется идеалистом, который считает ее неважным и, может быть, случайным уклонением от материализма. А Гельмгольца
Клейнпетер берет как представителя "традиционных взглядов в физике", "за
каковые взгляды и теперь держится большая часть физиков" (160).
В результате мы получаем, что Плеханов сделал явную
ошибку при изложении материализма,
Базаров же совсем запутал дело, свалив в кучу материализм и идеализм,
противопоставив "теории символов" или "иероглифическому материализму" идеалистический вздор, будто "чувственное представление
и есть вне нас существующая действительность".
От кантианца Гельмгольца, как и от самого Канта, материалисты пошли
влево, махисты — вправо.
7. О ДВОЯКОЙ
КРИТИКЕ ДЮРИНГА
Отметим еще одну характерную черточку в
невероятном извращении материализма махистами. Валентинов хочет побить марксистов сопоставлением с
Бюхнером, у кото-рого-де масса сходного с Плехановым, хотя Энгельс
отгораживался резко от Бюхнера. Богданов, с другой стороны подходя к тому же
вопросу,
Предыдущая страница ... 250
Следующая страница ... 252
|