|
для нас "чувственное
представление и есть вне нас существующая действительность".
"Нездоровая
мистика, — говорит Дицген, как раз против такой философии, — отделяет ненаучно абсолютную истину от относительной.
Она делает из являющейся вещи и "вещи в себе", т. е. из явления и
истины, две категории, различные между собой toto coelo (всецело, по всей линии, принципиально) и не содержащиеся
ни в какой общей категории" (S. 200).
Посудите
теперь об осведомленности и об остроумии русского махиста Богданова, который не
хочет признать себя махистом и хочет, чтобы его считали в философии марксистом.
"Золотую
середину" — между "панпсихизмом и панматериализмом" ("Эмпириомонизм", кн. II, изд. 2-ое, 1907 г., стр. 40—41) — "заняли
материалисты более критического оттенка, которые, отказавшись от безусловной
непознаваемости "вещи в себе", в то же время считают ее принципиально (курсив
Богданова) отличной от "явления", и потому
всегда лишь "смутно-познаваемой" в явлении, внеоиытной по содержанию (т.
е., по-видимому, по "элементам", которые не таковы, как элементы опыта), но лежащей
в пределах того, что называют формами опыта, т. е. времени, пространства и
причинности. Приблизительно такова точка зрения французских материалистов XVIII века и из новейших философов — Энгельса и
его русского последователя Бельтова".
Это — один
сплошной комок путаницы. 1) Материалисты XVII века, с
которыми спорит Беркли, признают "объекты
сами по себе" безусловно познаваемыми, ибо наши представления, идеи суть лишь копии или отражения этих объектов,
существующих "вне ума" (см. "Введение"). 2) Против "принципиального"
отличия между вещью в себе и явлением
спорит решительно Фейербах, за ним И. Дицген, а Энгельс кратким примером
превращения "вещей в себе" в "вещи для нас" опрокидывает это мнение. 3) Наконец,
что материалисты считают вещи в себе "всегда лишь смутно познаваемыми в
явлении", это просто вздор, как мы видели
Предыдущая страница ... 121
Следующая страница ... 123
|