|
вопросом стоит
задуматься, чтобы не рассматривать целые периоды революционного развития, как
результаты особо злой воли, особой кровожадности и особого озверения воюющих.
Мы переживаем начало нового общественного подъема. И движение
безработных, и Первое мая, и усиление брожения в крестьянстве, в войсках, и митинги, и
печать, и союзы, — все
свидетельствует о новом подъеме самым недвусмысленным образом. Подъем широкого народного движения уже обогнал, в
какие-нибудь несколько дней, тот подъем, который выразился в победе
кадетов и "левых" вообще на выборах. Кадеты уже отстали. Кадетская Дума уже
блекнет, отцветает, не успевши расцвесть. Преха-рактерным выражением этого
отцветания наших мелкобуржуазных пустоцветов, этой растерянности кадетов явилась, между прочим, статья г. Д. Протопопова
(к.-д., член Гос. думы) во вчерашней "Думе". Г. Протопопов жалуется и
плачет: "Страна ждет от Государственной думы коренного и немедленного
разрешения ряда самых сложных вопросов и, главное, столь же немедленного
практического осуществления ожидаемых реформ". Помилосердствуйте, сограждане, —
взывает кадет. — Ведь у нас нет ни "жезла
чародея", ни "полноты власти" (кадет забывает добавить, что полноты власти для
народа нет и в программе, т. е. в политическом идеале, к.-д.). Ведь Гос. дума
не Конвент. И с уст кадета срывается
бесподобное, почти трогательное признание перепуганного мещанина: "Лишь
такая Дума-Конвент могла бы удовлетворить требования значительной части нашего общества".
Что верно, то верно. "Значительная часть", пожалуй
даже масса крестьян и рабочих, требует Конвента, а получает... Думу кадетов. Бедные,
бедные кадеты! Могли ли они ждать, что подъем так быстро и так безнадежно обгонит их?
И
вот этот великий подъем служит материальной основой того явления, что борьба
необыкновенно обостряется, что "мирный парламентаризм" блекнет и отходит на задний план, что игра в конституцию сменяется
непосредственным решением государственных вопросов
Предыдущая страница ... 69
Следующая страница ... 72
|