|
оплачивается. Я не знаю,
предполагал ли Володя брать переводы, из одного его письма я заключила, что да;
во всяком случае — не беда, ибо сказано, что переводить можем мы оба, книга
большая. Ужасный я профан по части устройства всяких литературных дел...
У мамы был
плеврит, и она уже около месяца не выходит, сегодня придет новый доктор и
посмотрит ее; тот, который лечил ее вначале, очень уж небрежен. Мама всем
очень, очень кланяется.
Я все же думаю, что в Шушу меня пустят, не все ли им равно?
Крепко целую Вас.
Любящая Вас Надя
15/11.
Дорогая
Манечка! писала я как-то Анне Ильиничне, но, очевидно, она моего письма не
получила. Вот и Булочка меня бранит за
молчание и тоже зря! писать-то, конечно, нечего, все неопределенно, сегодня —
одно, завтра — другое, но все же самое необходимое пишу и на письма отвечаю.
Кубу я не
видала и до отъезда вряд ли увижу. Получила от нее как-то письмо, пишет, что
теперь, когда ей не приходится
разговаривать, она чувствует себя прекрасно, много занимается, очень рада
четвергам, всем посылает поклоны.
В. В.
я, вероятно, достану. Володин списочек я передала одному знакомому, он обещал
достать все, кроме Людоговского (это
библиографическая редкость) и экономического журнала. Не знаю, достанет ли, хотя он вообще мастер доставать книги. Хочу
запастись побольше книгами, да не знаю, что брать. Своих книг у меня немного, да и очень они
обыкновенные, не знаю даже, стоит ли все это брать, у Володи, верно,
эти книги есть. Доставать у знакомых довольно мудрено, да и что брать? Вот уже
недели через 2 ехать надо, а запасы книжные у меня еще очень жалкие. Вообще мы
в дорогу собираемся как-то сонно и крайне нецелесообразно, говорят — побольше
теплого брать надо... Теперь уж скоро, верно, двинемся. Поцелуйте А. И. и скажите ей, что нехорошо она делает, что меня так
всюду рекомендует: Володе о моем селедочном виде написала, Булочке на
мое лукавство пожаловалась... Крепко целую
Предыдущая страница ... 386
Следующая страница ... 389
|