|
наши ударные предприятия, то надо всеми силами развивать мелкую
промышленность, она даст нам
кое-какие продукты, необходимые крестьянину.
По
вопросу о чистогане или бонах я скажу: это было страшно, когда была власть у
капиталистов, нам же это не может быть страшно, так как у нас в руках все
заводы и предприятия, и сейчас мы и десятой доли не отдали в аренду
капиталистам. Повторяю, нам боны не страшны, так как капиталисты обязаны будут
держать те товары, которые мы укажем, не
соленую только рыбу, как это здесь указывалось, а то-то и то-то. Раз мы берем норму заграничного рабочего, то мы знаем, что
по норме он получает даже больше и
лучше продуктов, чем русский рабочий.
Здесь т. Шляпников говорил: "Видели мы концессии". И т. Шляпников и
очень многие практики делают эту ошибку. Мне приходилось слышать: "Вы судите о
концессиях схематично. Всегда
надувал капиталист самых опытных русских юристов". Конечно, надувал, когда государственная власть была у
капиталиста и вся сила была у капиталиста. Что представляла
государственная власть? Комитет по делам командующего имущего класса — это
была государственная власть. Комитет по делам помещиков и капиталистов — вот
чем было правительство капиталистическое. Но чтобы мы, имея в руках
большинство фабрик, заводов и железных дорог и во главе стоящую партию — комячейки снизу и коммунистов сверху, если мы
все-таки не отстоим своего, тогда надо кончать жизнь самоубийством. Вот
это — паника!
Но я думаю, как мы ни плохи, но мы не таковы все же, чтобы дать
себя надуть, и если мы до сих пор заключили
несколько договоров, при которых правительственная власть во Франции и
Англии пользовалась услугами первоклассных буржуазных дипломатов, и если при этих условиях нас еще ни
разу не надули, то почему впадать в панику, будто бы нас надуют с
бонами? Вспомним Брестский договор. Чем был труден Брестский договор? В чем
заключалась трудность защиты? Когда меня спрашивали, надеюсь ли я, что нам удастся
Предыдущая страница ... 190
Следующая страница ... 192
|