|
с другими народами,
более слабыми, даже с буржуазным правительством, чем вся всемирно-могущественная
демократия Антанты".
Самое
крупное проявление демократии — это в основном вопросе о войне и мире. Все
державы находятся в таком состоянии, когда они готовят новую империалистическую
войну. Каждый день рабочие всего мира все это видят. Не сегодня-завтра Америка и Япония бросятся друг на друга; Англия
захватила столько колоний после победы над
Германией, что никогда другие империалистические державы с этим не помирятся. Готовится
новая бешеная война, и массы это сознают. А вот здесь выступает демократический мир Эстонии с Россией с ее громадными
силами, которую обвиняют в том, что покончив с Юденичем, Колчаком и
Деникиным, она бросит все силы на маленькое государство. Причем мир заключен на
таких условиях, когда мы сделали ряд территориальных
уступок, таких уступок, которые не вполне соответствовали строгому соблюдению
принципа самоопределения наций, когда мы делом доказали, что вопрос о границах
для нас вопрос второстепенный, а вопрос мирных отношений, вопрос умения выждать
развитие условий жизни внутри каждого народа, не только принципиально важнейший
вопрос, но и такой, в котором мы доверие враждебных нам наций сумели завоевать. Если мы это сумели по отношению к
Эстляндии, тут не было ничего случайного, тут было проявление того, что
отдельно существующая и, казалось бы, бессильная,
слабая пролетарская республика начала отвоевывать на свою сторону те страны, которые
находятся в зависимости от империалистических стран, а таких стран — громадное
большинство. Вот почему наш мир с Эстонией имеет всемирно-историческое
значение. Как бы ни напрягала Антанта свои силы, чтобы начать войну, — даже если
ей удастся сменить этот мир еще раз войной, — во всяком случае, остается
незыблемым в истории тот факт, что, вопреки
всему давлению всемирного капитала, мы сумели внушить маленькой стране,
управляемой буржуазией, большее доверие, чем якобы демократ-
Предыдущая страница ... 91
Следующая страница ... 93
|