|
IV
Теперь от свободы я перейду к равенству.
Здесь дело стоит еще глубже. Здесь мы касаемся вопроса еще более серьезного, вызывающего большие
разногласия, и более болезненного.
Революция в своем ходе свергает один эксплуататорский класс за другим.
Она сбросила сначала
монархию и понимала под равенством только то, чтобы была выборная власть, чтобы
была республика. Она, перейдя дальше, сбросила помещиков, и вы знаете, что вся
борьба против средневековых порядков, против феодализма шла под лозунгом "равенства". Все равны, независимо от
сословий, все равны, в том числе миллионер и голяк, — так говорили, так
думали, так искренно считали величайшие революционеры того периода, который в историю вошел, как период великой
французской революции. Революция шла против помещиков под лозунгом равенства,
и называли равенством то, что миллионер и рабочий должны иметь равные
права. Революция пошла дальше. Она говорит, что "равенство", — мы этого не
сказали особо в своей программе, но нельзя
же повторять бесконечно, это так же ясно, как то, что мы сказали про свободу,
— равенство есть обман, если оно противоречит освобождению труда от гнета
капитала. Это мы говорим, и это совершенная правда. Мы говорим, что демократическая
республика с современным равенством — это ложь, обман, что равенство там не соблюдается и его там быть не может, и то, что
мешает пользоваться этим равенством — это есть собственность на средства
производства, на деньги, на капитал. Можно отнять сразу собственность на
богатые здания, можно отнять сравнительно скоро капитал и орудия производства, но возьмите собственность на деньги.
Деньги — ведь это сгусток общественного богатства, сгусток
общественного труда, деньги — это свидетельство на получение дани со всех
трудящихся, деньги — это остаток вчерашней эксплуатации. Вот что такое деньги.
Можно ли как-нибудь сразу их уничтожить?
Предыдущая страница ... I
Следующая страница ... 353
|