|
вынуждены
признать, что большевистская программа есть программа "трудовых масс" и "угнетенных национальностей".
Ведь
г. Пешехонов, это — политический друг кадетов, публики из "Единства" и "Дела
Народа", Брешковских и Плехановых, это — представитель кулаков и таких господ, жены и сестры которых пришли бы завтра
выкалывать зонтиками глаза недобитым большевикам, если бы дошло дело до
их поражения войсками Корнилова или (что совершенно
одно и то же) войсками Керенского.
И такой господин вынужден признать
"справедливость" требований большевиков.
Для
него "справедливость" только фраза. Но для масс полупролетариев, для большинства мелкой буржуазии города и деревни,
разоренных, истерзанных, измученных войной, это не фраза, а самый
острый, самый жгучий, самый большой вопрос о голодной смерти, о куске хлеба. Вот почему нельзя опереть никакой политики
на "коалиции", на "соглашении"
интересов голодных и разоряемых с интересами эксплуататоров. Вот почему обеспечена поддержка этими
массами, в их подавляющем большинстве, большевистского правительства.
Справедливость
— пустое слово, говорят интеллигенты и те прохвосты, которые склонны объявлять
себя марксистами на том возвышенном основании, что они "созерцали заднюю" экономического материализма.
Идеи
становятся силой, когда они овладевают массами. И именно теперь большевики, т.
е. представители революционно-пролетарского интернационализма, своей политикой
воплотили ту идею, которая двигает во всем мире необъятными трудящимися массами.
Одна
справедливость, одно чувство возмущенных эксплуатацией масс никогда не вывело бы их на верный путь к социализму. Но
когда вырос, благодаря капитализму, материальный аппарат крупных банков,
синдикатов, железных дорог и т. п.; когда богатейший опыт передовых стран
скопил запасы чудес техники, применение коих тормозит капитализм; когда
созна-
Предыдущая страница ... 330
Следующая страница ... 333
|