| ?_____________ 321
Ибо революция,
настоящая, глубокая, "народная", по выражению Маркса104, революция
есть невероятно сложный и мучительный процесс умирания старого и рождение нового общественного строя, уклада жизни десятков
миллионов людей. Революция есть самая острая, бешеная, отчаянная
классовая борьба и гражданская война. Ни одна великая революция в истории не
обходилась без гражданской войны. А думать, что гражданская война мыслима без
"исключительно сложной обстановки", могут только человеки в футляре.
Если
бы не было исключительно сложной обстановки, то не было бы и революции. Волков
бояться — в лес не ходить.
В доводе пятом нечего разбирать, потому что в нем нет никакой ни
экономической, ни политической, ни вообще какой-либо иной мысли. В нем есть
только воздыхание людей, опечаленных и
испуганных революцией. Позволю себе, для характеристики этого
воздыхания, два маленьких личных воспоминания.
Разговор
с богатым инженером незадолго до июльских дней. Инженер был некогда революционером, состоял членом
социал-демократической и даже большевистской партии. Теперь весь он —
один испуг, одна злоба на бушующих и неукротимых рабочих. Если бы еще это были
такие рабочие, как немецкие, — говорит он (человек образованный, бывавший за
границей), — я, конечно, понимаю вообще неизбежность социальной революции, но у нас, при том понижении
уровня рабочих, которое принесла война... это не революция, это —
пропасть.
Он готов бы признать социальную революцию, если бы история подвела к ней
так же
мирно, спокойно, гладко и аккуратно, как подходит к станции немецкий курьерский
поезд. Чинный кондуктор
открывает дверцы вагона и провозглашает: "станция социальная революция. Alle aussteigen (всем выходить)!". Тогда почему бы не
перейти с положения инженера при Тит Титычах на положение инженера при рабочих
организациях.
Предыдущая страница ... 320
Следующая страница ... 322
|