|
Наша партия смотрит дальше: социализм неизбежно должен постепенно
перерасти в коммунизм, на знамени которого стоит: "каждый но способностям,
каждому по потребностям".
Таков мой первый довод.
Второй: научно
неправильна и вторая часть названия нашей партии (социал-демократы). Демократия есть одна из форм государства.
Между тем мы, марксисты, противники всякого
государства.
Вожди II (1889—1914) Интернационала, г. Плеханов,
Каутский и подобные им, опошлили и
извратили марксизм.
Марксизм отличается
от анархизма тем, что признает необходимость государства для перехода к социализму, — но (и в этом
отличие от Каутского и К0) не такого государства, как
обычная парламентарная буржуазная демократическая республика, а такого, как
Парижская Коммуна 1871 г., как Советы рабочих депутатов 1905 и 1917 годов.
Мой третий довод: жизнь создала,
революция создала уже на деле у нас, хотя и в слабой, зачаточной форме, именно это, новое "государство", не
являющееся государством в собственном смысле слова.
Это уже вопрос практики масс, а не только теория вождей.
Государство в собственном смысле есть
командование над массами со стороны отрядов
вооруженных людей, отделенных от народа.
Наше рождающееся,
новое государство есть тоже государство, ибо нам необходимы отряды
вооруженных людей, необходим строжайший порядок, необходимо беспощадное
подавление насилием всяких попыток контрреволюции и царистской и гучковски-буржуазной.
Но наше рождающееся, новое
государство не есть уже государство в собственном смысле слова, ибо в ряде мест России эти отряды
вооруженных людей есть сама масса, весь народ, а не кто-либо над ним
поставленный, от него отделенный, привилегированный, практически несменяемый.
Предыдущая страница ... 179
Следующая страница ... 181
|