|
будет новый этап
буржуазно-демократической революции, и о нем будет идти речь особо.
Марксист, который, по случаю возможности
такого будущего этапа, забывает свои обязанности теперь, когда
крестьянство соглашается с буржуазией, превратился бы в мелкого буржуа. Ибо он на деле проповедовал бы
пролетариату доверие к мелкой буржуазии ("она, эта мелкая буржуазия,
это крестьянство должно отделиться от буржуазии еще в пределах
буржуазно-демократической революции"). Он по случаю "возможности" приятного и сладкого будущего, когда
крестьянство н е будет хвостом буржуазии, социалисты-революционеры, Чхеидзе, Церетели, Стекловы не будут
придатком буржуазного правительства, — он по случаю "возможности"
приятного будущего забыл бы о неприятном настоящем, когда крестьянство
пока еще остается хвостом буржуазии, когда с.-р. и с.-д. пока еще не выходят из
роли придатка буржуазного правительства,
оппозиции "его величества"83 Львова.
Предположительно взятый нами человек
походил бы на сладенького Луи Блана, на слащавого
каутскианца, но никак не на революционного марксиста.
Но не грозит ли нам
опасность впасть в субъективизм, в желание "перепрыгнуть" через незавершенную — неизжившую еще
крестьянского движения — революцию буржуазно-демократического характера к
революции социалистической?
Если бы я сказал: "без царя, а правительство рабочее"84,
— эта опасность мне бы грозила. Но я сказал не
это, я сказал иное. Я сказал, что другого правительства в России (не считая буржуазного) не может быть помимо
Советов рабочих, батрацких, солдатских и крестьянских депутатов. Я
сказал, что власть может перейти в России теперь от Гучкова и Львова только к этим Советам, а в них как раз преобладает
крестьянство, преобладают солдаты, преобладает мелкая буржуазия,
выражаясь научным, марксистским, термином,
употребляя не житейскую, не обывательскую, не профессиональную, а классовую
характеристику.
Предыдущая страница ... 136
Следующая страница ... 138
|