|
Пока
ликвидаторы в 1908—1912 гг. ругали "подполье", оправдывали "бегство" из него,
болтали об "открытой партии", — от них ушла вся рабочая курия, и они не
сумели использовать первый и великий
подъем апрельско-майской волны!
Г-н Мартов в "Нашей Заре" признает это
печальное для него обстоятельство, облекая признание в особенно забавную форму. Он
бранит и признает нолями группы плехановцев и впередовцев, которых сами лее ликвидаторы вчера
изображали "центрами" и течениями вопреки
нашему требованию считаться только с русскими организациями. И Мартов
признает с горечью, со злобой, с бездной ядовитых (буренински-ядовитых) словечек, что-де "ленинский" "сектантский кружок"
"устоял" и "даже переходит в наступление", "укрепившись на аренах,
ничего общего с подпольем не имеющих" ("Наша Заря", цит. кн., стр. 74).
Но
все это признание Мартова вызывает улыбку. Человеческая натура такова, что, когда
неприятель делает ошибку, мы злорадствуем, — а когда он делает правильный шаг, мы иногда по-детски сердимся.
Благодарим за комплимент, который вам пришлось
отпустить по нашему адресу, либеральный ликвидатор! С конца 1908 года мы настаиваем на использовании
открытых форм движения, весной 1909 года мы порвали из-за этого с рядом друзей
. И если на этих "аренах" мы оказались силой, то только потому, что не
жертвовали духом ради формы. Чтобы вовремя использовать форму, чтобы уловить
апрельский подъем, чтобы получить
драгоценное для марксиста сочувствие рабочей курии, надо было не отрекаться
от старого, не относиться к нему ренегатски, а отстаивать твердо его идеи, его
традиции, его материальные субстраты. Именно эти идеи пропитывали собой
апрельский подъем, именно они преобладали в рабочей курии 1912 года, и только
те, кто был верен им на всех аренах и во
всех формах, мог идти в уровень и с этим подъемом и с этой курией.
"Просвещение" № 1, январь 1913 г. Печатается
по тексту
Подпись: В. Ил ьин журнала "Просвещение"
345
РУССКИЕ И НЕГРЫ
Что за странное сопоставление? — подумает читатель. — Как можно
ставить рядом одну из рас с одной из наций?
Сопоставление
возможное. Негры позже всех освободились от рабства и до сих пор несут на себе
всего более тяжелые следы рабства — даже в передовых странах, ибо капитализм не может "вместить" иного освобождения,
кроме правового, да и это последнее всячески урезывает.
Про русских история говорит, что они "почти" освободились от крепостного
рабства в 1861 году. Приблизительно в то же самое время, после гражданской
войны с американскими рабовладельцами, освободились от рабства негры в
Северной Америке.
Освобождение американских рабов произошло путем менее "реформаторским",
чем освобождение рабов русских.
Поэтому теперь,
полвека спустя, на русских осталось гораздо больше следов рабства, чем на неграх. И даже было бы точнее, если бы
мы говорили не только о следах, но и
об учреждениях... Но мы ограничимся в данной статейке одной маленькой иллюстрацией
сказанного: вопросом о грамотности. Известно, что безграмотность — один из
следов рабства. Не может быть грамотно большинство населения в стране,
угнетенной пашами, Пуришкевичами и т. п.
Предыдущая страница ... 343
Следующая страница ... 346
|