|
зура;
наоборот, цензура помогает им выйти из затруднения! — а потому, что каждое
положение в критике Толстого есть пощечина буржуазному либерализму; — потому, что одна уже безбоязненная, открытая,
беспощадно-резкая постановка Толстым самых больных, самых
проклятых вопросов нашего времени бьет в лицо шаблонным фразам, избитым
вывертам, уклончивой, "цивилизованной" лжи нашей либеральной (и либерально-народнической) публицистики. Либералы горой
за Толстого, горой против си-
21
нода — и вместе с
тем они за... веховцев , с которыми "можно спорить", но с которыми "надо"
ужиться в одной партии, "надо" работать вместе в литературе и в политике. А веховцев лобызает Антоний Волынский.
Либералы
выдвигают на первый план, что Толстой — "великая совесть". Разве это не пустая фраза, которую повторяют на тысячи ладов
и "Новое Время"22 и все ему подобные? Разве это не обход тех
конкретных вопросов демократии и социализма, которые Толстым поставлены?
Разве это не выдвигает на первый план того, что выражает предрассудок
Толстого, а не его разум, что принадлежит в нем прошлому, а не будущему, его
отрицанию политики и его проповеди нравственного самоусовершенствования, а не
его бурному протесту против всякого классового господства?
Умер Толстой, и отошла в прошлое дореволюционная Россия, слабость
и бессилие которой выразились в философии, обрисованы в произведениях
гениального художника. Но в его наследстве есть то, что не отошло в прошлое,
что принадлежит будущему. Это наследство берет и над этим наследством работает
российский пролетариат. Он разъяснит массам трудящихся и эксплуатируемых
значение толстовской критики государства, церкви, частной поземельной
собственности — не для того, чтобы массы ограничивались самоусовершенствованием
и воздыханием о божецкой жизни, а для того, чтобы
они поднялись для нанесения нового удара царской монархии и помещичьему землевладению,
которые в 1905 году были только слегка надломаны и которые надо уничтожить. Он
разъяснит массам толстовскую
Предыдущая страница ... 22
Следующая страница ... 24
|