|
После закрытия
списка ораторов, когда по существу высказываться уже нельзя, тов. Егоров
"настоятельно требует, чтобы было выслушано постановление OK, принятое только что". Неудивительно, что члены съезда возмущены
таким приемом, и тов. Плеханов, как
председатель, выражает свое "недоумение, как может тов. Егоров настаивать на
своем требовании". Казалось бы, одно из двух: или высказываться открыто и определенно по существу вопроса перед всем съездом, или
не высказываться вовсе. Но дать закрыть
список ораторов и затем, под видом "заключительного слова", преподнести съезду
новое постановление OK — именно по
обсуждавшемуся вопросу — это равносильно
удару из-за угла!
Заседание возобновляется после обеда, и
бюро, продолжающее недоумевать, решает отступить от "формальности" и прибегнуть
к последнему, на съездах лишь в крайних случаях употребительному средству "товарищеского объяснения".
Представитель OK, Попов, сообщает постановление OK, принятое всеми его членами против одного, Павловича (стр.
43), и предлагающее съезду пригласить Рязанова.
Павлович заявляет, что он отрицал и отрицает законность собрания OK, что новое постановление OK "противоречит его прежнему решению". Заявление производит бурю. Тов. Егоров,
тоже член OK и член группы "Южного рабочего",
уклоняется от ответа по существу и хочет перенести центр тяжести на вопрос о
дисциплине. Тов. Павлович будто бы нарушил партийную дисциплину (!), ибо OK, обсудив протест Павловича, решил "не доводить до сведения съезда отдельное мнение Павловича".
Дебаты переносятся на вопрос о партийной дисциплине, и Плеханов
назидательно разъясняет тов. Егорову, при
шумных аплодисментах съезда, что "императивных мандатов у нас нет" (стр.
42, сравни стр. 379, устав съезда, § 7: "Депутаты не должны быть ограничены в
своих полномочиях императивными мандатами. В отправлении своих полномочий они совершенно свободны и независимы"). "Съезд есть
самая высшая партийная инстанция",
и, следовательно,
Предыдущая страница ... 200
Следующая страница ... 202
|