| наша
организационная работа, какие еще мы "кустари" в этой важной области, отсутствие
этого сознания, говорю я, представляет собою настоящую болезнь нашего движения.
Это не болезнь упадка, а болезнь роста, само собою разумеется. Но именно теперь,
когда волна стихийного возмущения захлестывает, можно сказать, нас, как руководителей и организаторов движения, особенно
необходима самая непримиримая борьба против всякой защиты отсталости,
против всякого узаконения узости в этом деле, особенно необходимо пробудить в
каждом, кто участвует в практической работе или только собирается взяться за
нее, недовольство господствующим у нас кустарничеством и непреклонную
решимость избавиться от него.
а) ЧТО ТАКОЕ КУСТАРНИЧЕСТВО?
Попробуем
ответить на этот вопрос маленькой картинкой деятельности типичного
социал-демократического кружка 1894—1901 годов. Мы уже указывали на повальное
увлечение марксизмом учащейся молодежи этого периода. Это увлечение относилось,
разумеется, не только и даже не столько к марксизму, как к теории, а как к
ответу на вопрос: "что делать?", как к
призыву идти в поход на врага. И новые ратники шли в поход с удивительно первобытным снаряжением и
подготовкой. В массе случаев не было
даже почти никакого снаряжения и ровно никакой подготовки. Шли на войну, как мужики
от сохи, захватив одну только дубину. Кружок студентов, без всякой связи с старыми деятелями движения, без всякой связи с
кружками в других местностях или даже
в других частях города (или в иных учебных заведениях), без всякой организации
отдельных частей революционной работы, без всякого систематического плана деятельности
на сколько-нибудь значительный период, заводит связи с рабочими и берется за
дело. Кружок развертывает постепенно более и более широкую пропаганду и агитацию,
привлекает фактом своего выступления сочувствие довольно широких слоев рабочих, сочувствие
ЧТО ДЕЛАТЬ?_________________________________ 101
некоторой части образованного общества, доставляющего деньги и
отдающего в распоряжение "Комитету" новые и новые группы молодежи. Растет
обаяние комитета (или союза борьбы), растет размах его деятельности, и он
расширяет эту деятельность совершенно стихийно: те же люди, которые год или
несколько месяцев тому назад выступали в студенческих кружках и решали вопрос: "куда идти?",
которые заводили и поддерживали сношения с рабочими, изготовляли и выпускали
листки, заводят связи с другими группами
революционеров, раздобывают литературу, берутся за издание местной
газеты, начинают говорить об устройстве демонстрации, переходят, наконец, к открытым военным действиям (причем этим открытым
военным действием может явиться,
смотря по обстоятельствам, и первый же агитационный листок, и первый номер
газеты, и первая демонстрация). И обыкновенно первое же начало этих действий
ведет за собою немедленно полный провал. Немедленно и полный именно потому, что
эти военные действия явились не результатом
систематического, заранее обдуманного и исподволь подготовленного плана
длинной и упорной борьбы, а просто стихийным ростом
традиционно ведущейся кружковой работы; потому что полиция, естественно, почти всегда знала всех главных деятелей местного
движения, "зарекомендовавших" себя
еще со студенческой скамьи, и только выжидала самого удобного для нее момента
облавы, нарочно давая кружку достаточно разрастись и развернуться, чтобы иметь
осязательный corpus
delicti , и нарочно оставляя всегда нескольких
известных ей лиц "на разводку" (как гласит
техническое выражение, употребляемое, насколько мне известно, и нашим
братом, и жандармами). Такую войну нельзя не сравнить с походом вооруженных дубинами шаек крестьян против современного
войска. И надо только удивляться
жизненности движения, которое ширилось, росло и одерживало победы, несмотря
на это полное отсутствие подготовки у сражавшихся. Правда,
— состав преступления. Ред.
Предыдущая страница ... 98
Следующая страница ... 102
|