| выставить враждебностью к критике вообще. Ведь они борются за свое
право на существование.
Сисмонди пытался даже возвести свою сентиментальную
критику в особый метод социальной науки. Мы уже видели, что он попрекал Рикардо не тем, что его объективный
анализ остановился перед противоречиями капитализма (этот упрек был бы основателен),
а именно тем, что это — анализ объективный. Сисмонди говорил, что Рикардо
"забывает о человеке". В предисловии ко второму изданию "Nouveaux Principes" встречаем такую
тираду:
"Я
считаю необходимым протестовать против обычных, столь часто легкомысленных,
столь часто ложных приемов суждения о сочинении, касающемся социальных наук. Проблема, подлежащая их разрешению, несравненно
сложнее, чем все проблемы наук
естественных; в то же время эта проблема обращается к сердцу точно так же, как
к разуму" (I,
XVI). Как знакомы русскому
читателю эти идеи о противоположности естественных и социальных наук, об
обращении последних к "сердцу"! Сисмонди высказывает здесь те самые мысли,
которым предстояло через несколько десятилетий быть "вновь открытыми" на дальнем востоке Европы "русской школой социологов"
и фигурировать в качестве особого "субъективного метода в
социологии"... Сисмонди апеллирует, разумеется, — как и наши оте-
* "Политическая экономия — наука не простого расчета (n'est pas une science de calcul), a наука моральная... Она ведет к цели лишь тогда, когда
приняты во внимание чувства, потребности и страсти людей" (I, 313). Эти
чувствительные фразы, в которых Сисмонди точно так же, как русские социологи субъективной школы в своих совершенно аналогичных
восклицаниях, видит новые понятия о социальной науке, показывают на
самом деле, в каком еще детски примитивном состоянии находилась критика буржуазии. Разве научный анализ противоречий,
оставаясь строго объективным "расчетом", не дает именно твердой основы для понимания "чувств, потребностей и страстей" и
притом страстей не "людей" вообще, — этой абстракции, которую и
романтик, и народник наполняет специфически мелкобуржуазным содержанием, — а.
людей определенных классов? Но дело в том, что Сисмонди не мог
теоретически опровергнуть экономистов и потому ограничивался
сентиментальными фразами. "Утопический дилетантизм вынужден делать
теоретические уступки всякому более или менее ученому защитнику буржуазного порядка.
Чтобы загладить возникающее у него сознание своего бессилия, утопист утешает
себя, упрекая своих противников в
объективности: положим, дескать, вы ученее меня, но зато я добрее" (Бельтов,
с. 43).
Предыдущая страница ... 199
Следующая страница ... 201
|