|
ства"
(204). Мы в недоумении: сейчас только автор выставил против народников серьезное
(и в высшей степени справедливое) обвинение за рассуждения о "фикции" — "крестьянстве" вообще, а теперь сам вводит в свой
анализ эту фикцию! Если отношения внутри этого "крестьянства" таковы,
что меньшинство становится "экономически крепким", а большинство
пролетаризуется, если меньшинство расширяет землевладение и богатеет, а
большинство имеет всегда дефицит и разоряется, то каким образом можно говорить о "выгодности и благодетельности"
процесса вообще? Вероятно, автор хотел
сказать, что процесс выгоден и для той и для другой части крестьянства. Но тогда,
во-первых, он должен был разобрать положение каждой отдельной группы и исследовать
его особо, а во-вторых, при наличности антагонизма между группами, необходимо
было определенно установить, с точки зрения какой группы говорится о "выгодности
и благодетельности". Неудовлетворительность, недоговоренность объективизма г-на Струве еще и еще раз подтверждается на
этом примере.
Так
как г. Н. —он по данному вопросу держится противного мнения, утверждая, что
"увеличение производительности земледельческого труда , если продукты будут производиться в виде товара, не может служить к
поднятию народного благосостояния" ("Очерки", с. 266), — то г. Струве и
переходит теперь к опровержению этого мнения.
Во-первых, говорит он, тот крестьянин, на которого современный кризис
обрушился всей
своей тяжестью, производит хлеб для собственного потребления; он не продает хлеб, а прикупает его. Для такого
крестьянина — а их до 50% (однолошадные и безлошадные) и уже никак не менее
25% (безлошадные) — увеличение производительности труда во всяком случае
выгодно, несмотря на понижение цены хлеба.
Да,
конечно, увеличение производительности было бы для такого крестьянина выгодно,
если бы он мог
"Как бы ни было" оно "желательно и необходимо", — добавляет
г. Н. —он.
Предыдущая страница ... 492
Следующая страница ... 494
|