|
положение этого кустаря, мизерность его производства, безобразнейшую
эксплуатацию его скупщиком, который кладет в карман львиную долю продукта,
оставляя производителю гроши
за 16—18-часовой рабочий день, — и заключает: жалкий уровень производства и
эксплуатация труда кустаря — это дурные стороны данных порядков. Но кустарь не
наемный рабочий; это — хорошая сторона. Следует сохранить хорошую сторону и
уничтожить дурную и для этого устроить кустарную артель. Вот — законченное народническое рассуждение.
Марксист
рассуждает иначе. Знакомство с положением промысла возбуждает в нем кроме вопроса о том, хорошо это или дурно, еще
вопрос о том, какова организация этого промысла, т. е. как и почему
именно так, а не иначе, складываются отношения между кустарями по
производству данного продукта. И он видит, что эта организация есть товарное
производство, т. е. производство обособленных производителей, связанных между собою рынком. Продукт отдельного
производителя, предназначенный на чужое потребление, может дойти до потребителя
и дать право производителю на получение другого общественного продукта
только принявши форму денег, т. е. подвергшись предварительно
общественному учету как в качественном, так и в количественном отношениях. А
учет этот производится за спиной производителя, посредством рыночных колебаний. Эти неведомые производителю,
независимые от него рыночные колебания не
могут не порождать неравенства между производителями, не могут не усиливать этого
неравенства, разоряя одних и давая другим в руки деньги = продукт общественного
труда. Отсюда ясна и причина могущества владельца денег, скупщика: она состоит в том, что среди кустарей, живущих со дня на
день, самое большое с недели на неделю, он один владеет деньгами, т. е.
продуктом прежнего общественного труда, который в его руках и
становится капиталом, орудием присвоения прибавочного продукта других
кустарей. Поэтому, заключает марксист, при таком устройстве
Предыдущая страница ... 424
Следующая страница ... 426
|