|
"Народники, сколько я понимаю, разделяются
на три разряда: народники последовательные, которые вполне принимают идеи
мужика и в точном соответствии с его желаниями обобщают розги, женобойство и
вообще проводят ту гнуснейшую политику правительства кнута и палки, которая
ведь называлась же народной политикой; затем, дескать, народники-трусы,
которые не интересуются мнениями мужика и только пытаются перенести в Россию
чуждое ей революционное движение, посредством ассоциаций и т. п. — против чего, впрочем, с этической
точки зрения ничего возразить нельзя, если бы не скользкость пути, которая
легко может свести трусливого народника к последовательному или смелому; и
наконец — народники-смелые, которые во всей полноте осуществляют народные
идеалы хозяйственного мужика и потому садятся на землю, чтобы кулачествовать
вплотную", — все порядочные люди назвали бы, конечно, это подлым и пошлым глумлением. А если бы притом
излагавший такие вещи человек не мог
получить опровержения от народников в той же печати; если бы при этом идеи этих
народников излагались до сих пор только нелегально и потому многие не имели о них точного понятия и могли легко поверить всему,
что бы им ни сказали о народниках, — тогда все согласились бы, что
такой человек...
Может быть, впрочем, г. Михайловский и сам не совсем еще
забыл то слово, которое следовало бы здесь поставить.
Довольно, однако! Много еще осталось
подобных же инсинуаций у г.
Михайловского, но я не знаю работы более утомительной, более неблагодарной, более
черной, чем возня в этой грязи, собирание разбросанных там и сям намеков, сопоставление
их, поиски хоть одного какого-нибудь серьезного возражения.
Довольно!
Апрель
1894.
Предыдущая страница ... 202
Следующая страница ... 204
|