|
такие
отчеты о своих речах, которые бывали удовлетворительны. Но я ни единого раза не видал сколько-нибудь удовлетворительной записи
моей речи. Отчего это происходит, судить не берусь, от чрезмерной ли
быстроты моей речи, или от ее неправильного построения, или от чего другого, но
факт остается фактом. Ни одной удовлетворительной записи своей речи, ни
стенографической, ни иной какой, я еще ни разу не видал. Лучше хороший отчет о речи, чем плохая запись
речи. Поэтому я и прошу: никогда никаких записей моих речей не
печатать. 17. IV. 1919. //. Ленин".
Послесловие это было мной послано в Питер со следующей
припиской: "Очень прошу питерских товарищей напечатать нижеследующее как предисловие или
как послесловие к моей речи, хотя бы самым мелким петитом.
17. IV. Ленин".
Читатель
видит, с какой осторожностью, почти заискивающим тоном, упрашивал я товарищей питерцев "хотя бы самым мелким петитом"
напечатать эти немногие строки. Как водится, питерцы — во главе с тов.
Зиновьевым — ... как бы это помягче выразиться?., меня "провели". Как водится,
питерцы чрезвычайно любят показывать свою самостоятельность и независимость во
что бы то ни стало, — вплоть до неисполнения обязательной
для всех прочих людей, товарищей и граждан, во всех странах и во всех республиках,
даже советских (за исключением независимого Питера), просьбы автора. Когда я,
увидав, что питерцы не исполнили моей просьбы, горько жаловался тов. Зиновьеву, последний, как водится, отвечал мне:
"Дело уже сделано, теперь уже поправить
нельзя, да и как могли мы печатать послесловие, которым вы порочите свою
брошюру". Таким образом к... "независимости" прибавилась еще хитрость,
и я был окончательно оставлен в дураках.
Недавно
история с плохо сказанными или (а может быть "и") плохо записанными речами
повторилась опять: это были мои речи на II Всероссийском съезде политпро-светов и на губпартконференции в
Москве .
См. настоящий том, стр. 155 — 175, 193—213. Ред.
Предыдущая страница ... 237
Следующая страница ... 248
|