|
надобность,
для укрепления связи крестьянства с пролетариатом, для немедленного оживления
народного хозяйства в разоренной и измученной стране, для подъема промышленности,
для облегчения дальнейших, более широких и глубоких мер, как то: электрификации.
Отношение реформ к революции определено точно и правильно только
марксизмом, причем Маркс мог
видеть это отношение только с одной стороны, именно: в обстановке, предшествующей первой, сколько-нибудь
прочной, сколько-нибудь длительной победе пролетариата хотя бы в одной
стране. В такой обстановке основой правильного отношения было: реформы есть
побочный продукт революционной классовой борьбы пролетариата. Для всего
капиталистического мира это отношение является фундаментом революционной
тактики пролетариата, — азбукой, которую извращают и затемняют продажные вожди
II Интернационала и полупедантские, полу
жеманничающие рыцари IIV2 Интернационала.
После победы пролетариата хотя бы в одной стране является нечто новое в отношении реформ к революции. Принципиально дело
остается тем же, но по форме является изменение, которого Маркс лично
предвидеть не мог, но которое осознать можно только на почве философии и
политики марксизма. Почему мы смогли
применить правильно брестское отступление? Потому, что мы так далеко зашли вперед,
что нам было где отступать. Мы с такой головокружительной быстротой, в несколько
недель, с 25 октября 1917 г. до Брестского мира, построили советское
государство, вышли революционным путем из
империалистической войны, доделали буржуазно-демократическую революцию,
что далее громадное попятное движение (Брестский мир) оставило все же за
нами вполне достаточно позиций, чтобы воспользоваться "передышкой" и двинуться
победоносно вперед, против Колчака, Деникина, Юденича, Пилсудского, Врангеля.
До
победы пролетариата реформы — побочный продукт революционной классовой борьбы.
После победы они (будучи в международном масштабе тем же самым "побочным
продуктом") являются для страны, в которой
Предыдущая страница ... 227
Следующая страница ... 229
|