|
воззвание
могло по своей силе сравниться с теми страницами у Кейнса, где он рисует
Вильсона и "вильсонизм" на практике. Вильсон был идолом мещан и пацифистов вроде
Кейнса и ряда героев II
Интернационала (и даже Интернационала "два с половиной"102),
которые молились на "14 пунктов" и писали даже "ученые" книги о "корнях"
политики Вильсона, надеясь, что Вильсон спасет "социальный мир", помирит
эксплуататоров с эксплуатируемыми, осуществит социальные реформы. Кейнс
разоблачил наглядно, как Вильсон оказался
дурачком, и все эти иллюзии разлетелись в прах при первом же соприкосновении
с деловой, деляческой, купцовской политикой капитала в лице господ Клемансо и Ллойд Джорджа. Рабочие массы
видят теперь все яснее из опыта своей жизни, а ученые педанты могли бы
видеть даже из книги Кейнса, что "корни" политики Вильсона сводились только к
поповской глупости, к мелкобуржуазной фразе, к
полному непониманию борьбы классов.
В
силу всего этого совершенно неизбежно и естественно вытекают два условия, два коренных положения. С одной стороны, нужда,
разорение масс возросли неслыханно, и прежде всего по отношению к 1 /4
миллиарда людей, т. е. 70% всего населения земли. Это — страны колониальные,
зависимые, с юридически бесправным населением, страны, на которые "выдан
мандат" финансовым разбойникам. Да, кроме того, рабство побежденных стран
закрепил Версальский договор и те тайные договоры, которые существуют по отношению к России, правда, по силе
своей иногда столь же реальные, как и бумажки, на которых написано, что
мы должны столько-то миллиардов. Мы имеем в мировой истории первый случай
юридического закрепления грабежа, рабства, зависимости, нищеты и голода по
отношению к миллиарду с четвертью людей.
А с другой стороны, в каждой из стран, которые оказались
кредиторами, рабочие оказались
в положении невыносимом. Война принесла неслыханное обострение всех
капиталистических противоречий, и в этом источник того глубочайшего революционного брожения,
Предыдущая страница ... 223
Следующая страница ... 225
|