|
эта партия видела свою особую "революционность" или "левизну" в
признании ею индивидуального
террора, покушений, что мы, марксисты, решительно отвергали. Разумеется, мы отвергали индивидуальный террор только
по причинам целесообразности, а людей, которые способны были бы
"принципиально" осуждать террор великой французской
революции или вообще террор со стороны победившей революционной партии,
осаждаемой буржуазией всего мира, таких людей еще Плеханов в 1900—1903 годах, когда Плеханов был марксистом и
революционером, подвергал осмеянию и опле-ванию. В-третьих,
"социалисты-революционеры" видели "левизну" в том, чтобы хихикать над
небольшими сравнительно оппортунистическими грехами немецкой социал-демократии наряду с подражанием крайним
оппортунистам этой же партии в вопросе, например, аграрном или в вопросе о
диктатуре пролетариата. История, мимоходом сказать, дала теперь в
крупном, всемирно-историческом масштабе подтверждение того мнения, которое мы всегда
отстаивали, именно, что революционная немецкая социал-демократия
(заметьте, что еще Плеханов в 1900—1903 годах требовал исключения Бернштейна из
партии, а большевики, продолжая всегда эту традицию, в 1913 году разоблачали
всю низость, подлость и предательство Легина ), — что революционная немецкая социал-демократия ближе всего была
к такой партии, которая нужна революционному пролетариату, чтобы он мог
победить. Теперь, в 1920 году, после всех позорных крахов и кризисов эпохи войны и первых лет после войны, видно ясно,
что из всех западных партий именно немецкая революционная
социал-демократия дала лучших вождей, а также оправилась, вылечилась, окрепла
вновь раньше других. Это видно и на
1 9
партии
спартаковцев и на левом, пролетарском крыле "Независимой с.-д. партии Германии", которое ведет неуклонную борьбу с
оппортунизмом и бесхарактерностью Каутских, Гильфердингов, Ледебуров,
Криспинов. Если бросить теперь общий взгляд на вполне законченный исторический
период, именно: от Парижской Коммуны до первой
Предыдущая страница ... 15
Следующая страница ... 17
|