|
мере, некоторые из наиболее существенных передовых стран? Это мы
говорили всегда. Разве мы утверждали, что выход из империалистской войны
возможен простым втыканием штыков в землю? Я нарочно беру именно то выражение,
которое мы в эпоху Керенского
— и я лично и все наши товарищи — употребляли постоянно в резолюциях, в речах и
в газетах. Мы говорили: войну нельзя кончить втыканием штыков в землю; если
есть толстовцы, которые так думают, надо пожалеть о людях свихнувшихся, — что же, с них ничего не возьмешь.
Мы говорили, что выход из этой войны может означать революционную
войну. Это мы говорили с 1915 года и потом в эпоху Керенского. И, конечно,
революционная война, это — тоже война, такая же тяжелая, кровавая и
мучительная вещь. А когда она становится
революцией в мировом масштабе, она неизбежно вызывает отпор в таком же мировом масштабе. И поэтому, когда мы теперь стоим
в положении, что на Россию идут в
поход все цивилизованные страны мира, мы можем не удивляться, если нам за это
бросают обвинение в нарушении наших обещаний совсем темные мужички: мы скажем
— с них нечего взять. Полная темнота, крайнее невежество их не позволяют
обвинять их. Где же, в самом деле, от совершенно темного крестьянина требовать
понимания того, что есть война и война,
что бывают войны справедливые и несправедливые, прогрессивные и реакционные,
войны передовых классов и войны отсталых классов, войны, служащие закреплению
классового гнета, и войны, служащие к его свержению? Для этого надо
быть знакомым с классовой борьбой, с основами социализма, чуточку хотя бы с
историей революции. Мы от темного крестьянина этого требовать не можем.
Но если человек, который называет себя демократом,
социалистом, который идет на трибуну
выступать публично, независимо от того, как он называет себя — меньшевиком,
социал-демократом, эсером, истинным социалистом, сторонником бернского Интернационала,—
много есть всяких кличек, клички дешевы, — если
Предыдущая страница ... 336
Следующая страница ... 338
|