|
толку, если в деревне будут появляться скоропалительные люди, которые
порхнули туда из города,
приехали, покалякали, учинили несколько интеллигентских, а то и не интеллигентских склок и, расплевавшись,
разъехались. Это бывает. Вместо уважения, они вызывают насмешку, и совершенно
законно.
По
этому вопросу мы должны сказать, что коммуны мы поощряем, но они должны быть
поставлены так, чтобы завоевать доверие крестьянина. А до тех пор мы —
учащиеся у крестьян, а не учителя их. Нет
ничего глупее, когда люди, не знающие сельского хозяйства и его особенностей, люди, которые бросились в деревню
только потому, что они услышали о
пользе общественного хозяйства, устали от городской жизни и желают в
деревне работать, — когда такие люди считают себя во всем учителями крестьян. Нет ничего глупее, как самая мысль о
насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянина.
Задача здесь сводится не к экспроприации
среднего крестьянина, а к тому, чтобы учесть особенные условия жизни крестьянина,
к тому, чтобы учиться у крестьян способам перехода к лучшему строю и не
сметь командовать! Вот правило, которое мы себе поставили. (Аплодисменты всего съезда.) Вот правило,
которое мы постарались изложить в нашем проекте резолюции, ибо в этом отношении,
товарищи, мы действительно погрешили не мало. Признаться в этом нисколько не
стыдно. У нас не было опыта.
Самая борьба с эксплуататорами взята нами из опыта. Если нас иногда осуждали за нее, то мы можем сказать: "Господа
капиталисты, вы в этом виноваты. Если бы вы не оказали такого дикого,
такого бессмысленного, наглого и отчаянного сопротивления, если бы вы не пошли
на союз с буржуазией всего мира, — переворот принял бы более мирные формы".
Теперь, отразив бешеный натиск со всех сторон, мы можем перейти к иным методам, потому что мы действуем не как кружок, а
как партия, ведущая за собой
миллионы. Миллионы не могут сразу понять перемену курса и поэтому
сплошь и рядом удары, предназначаемые для
Предыдущая страница ... 200
Следующая страница ... 202
|