|
ренегаты, направляющие все усилия на то, чтобы отговориться от
революции. У обоих нет и тени
того, что пронизывает насквозь все произведения Маркса и Энгельса, того, что отличает социализм на деле от буржуазной
карикатуры на него, именно: выяснения задач революции в отличие от
задач реформы, выяснения революционной тактики в отличие от реформистской, выяснения роли пролетариата в уничтожении системы
или порядка, строя наемного рабства, в отличие от роли пролетариата
"великих" держав, делящегося с буржуазией
частичкой ее империалистской сверхприбыли и сверхдобычи.
Приведем несколько существеннейших
рассуждений Вандервельде в подтверждение такой оценки.
Вандервельде
цитирует Маркса и Энгельса чрезвычайно усердно, подобно Каутскому. И, подобно Каутскому, он цитирует из Маркса и
Энгельса все, что угодно, кроме того, что совершенно неприемлемо
для буржуазии, что отличает революционера от реформиста. О завоевании
политической власти пролетариатом — сколько угодно, ибо это уже введено практикой в исключительно парламентарные рамки. О том,
что Маркс и Энгельс после опыта Коммуны сочли необходимым дополнить
устарелый отчасти "Коммунистический
Манифест" разъяснением той истины, что рабочий класс не может просто
овладеть готовой государственной машиной, что он должен разбить ее, — об
этом ни единого словечка! Вандервельде,
как и Каутский, точно сговорившись, обходят полным молчанием как раз наиболее
существенное из опыта пролетарской революции, как раз то, что
отличает революцию пролетариата от реформ буржуазии.
Как и Каутский, Вандервельде говорит о диктатуре
пролетариата, чтобы отговориться от нее. Каутский это проделал путем грубых
фальсификаций. Вандервельде то же самое осуществляет потоньше. В соответственном параграфе,
параграфе 4, о "завоевании политической
власти пролетариатом", он посвящает подразделение "Ь" вопросу о "коллективной
диктатуре пролетариата", "цитирует" Маркса и Энгельса (повторяю:
Предыдущая страница ... 332
Следующая страница ... 334
|