|
масс, а не продавшихся буржуазии социал-империалистов и
социал-пацифистов. Если эти
Советы отняли избирательное право у эксплуататоров, значит, Советы не
органы мелкобуржуазного соглашательства с капиталистами, не органы
парламентской болтовни (Каутских, Лонге и Макдональдов), а органы
действительно революционного пролетариата, ведущего борьбу не на живот, а на
смерть с эксплуататорами.
"Книжка Каутского здесь почти неизвестна",
пишет мне из Берлина на днях (сегодня — 30. X.)
хорошо осведомленный товарищ.
Я бы посоветовал нашим послам в Германии и
в Швейцарии не пожалеть тысяч на скупку этой книги и на раздачу ее даром сознательным
рабочим, чтобы втоптать в грязь ту "европейскую" — читай: империалистскую и
реформистскую — социал-демократию, которая давно стала "смердящим трупом".
* * *
В
конце своей книги, на стр. 61 и 63, господин Каутский горько плачет по поводу
того, что "новая теория" (как он называет
большевизм, боясь прикоснуться к анализу Парижской Коммуны Марксом и
Энгельсом) "находит сторонников даже в старых демократиях, как, например, Швейцария". "Непонятно" для Каутского, "если эту
теорию принимают немецкие социал-демократы".
Нет,
это вполне понятно, ибо революционным массам становятся противны, после серьезных уроков войны, и Шейдеманы, и Каутские.
"Мы"
всегда были за демократию — пишет Каутский — и вдруг мы же откажемся от нее!
"Мы",
оппортунисты социал-демократии, всегда были против диктатуры пролетариата, и Кольбы с К0 открыто говорили
это давно. Каутский знает это и напрасно думает, что он скроет от читателей очевидный факт
своего "возвращения в лоно" Бернштейнов
и Кольбов.
"Мы",
революционные марксисты, никогда не делали себе божка из "чистой" (буржуазной)
демократии. Плеханов в 1903 г. был, как известно, революционным марксистом (до
его печального поворота, приведшего его к позиции русского Шейдемана). И Плеханов гово-
Предыдущая страница ... 289
Следующая страница ... 291
|