|
этого честнейшего
гражданина. Он — горячий и убежденный сторонник победы рабочих, пролетарской революции. Он только желал бы,
чтобы сладенькие интеллигентики-мещане
и филистеры в ночном колпаке сначала, до движения масс, до их
бешеной борьбы с эксплуататорами и непременно без гражданской
войны, составили умеренный и аккуратный устав развития революции...
С глубоким нравственным возмущением наш
ученейший Иудушка Головлев рассказывает немецким рабочим, что 14. VI. 1918 г. Всероссийский ЦИК Советов постановил исключить из Советов
представителей партии правых эсеров и меньшевиков . "Это мероприятие, — пишет
Иудушка Каутский, весь горя от благородного негодования, — направляется не против определенных лиц, которые
совершили определенные наказуемые действия... Конституция Советской республики
ни слова не говорит о неприкосновенности депутатов — членов Советов. Не
определенные лица, а определенные партии исключаются здесь из
Советов" (стр. 37).
Да, это в самом деле ужасно, это нестерпимое отступление
от чистой демократии, по правилам
которой будет делать революцию наш революционный Иудушка Каутский. Нам, русским большевикам, надо было сначала
обещать неприкосновенность Савинковым и К , Либерданам с Потресовыми
("активистам") и К , потом написать уголовное уложение, объявляющее
"наказуемым" участие в чехословацкой контрреволюционной войне или союз на Украине или в Грузии с немецкими
империалистами против рабочих своей страны, и только потом,
на основании этого уголовного уложения, мы
были бы вправе, согласно "чистой демократии", исключать из Советов "определенных
лиц". Само собою разумеется при этом, что чехословаки, получающие через Савинковых,
Потресовых и Либерданов (или при помощи их агитации) деньги от англофранцузских
капиталистов, а равно Красновы, имеющие снаряды от немцев при помощи
украинских и тифлисских меньшевиков, смирно сидели бы до тех самых пор, пока мы
изготовим правильное уголовное уложение, и, как
Предыдущая страница ... 286
Следующая страница ... 288
|