|
Когда Троцкий подробно рассказывает немецким товарищам о
глупости "отзовизма", изображая это течение, как "кристаллизацию" бойкотизма,
свойственного всему большевизму,
а затем в двух словах упоминает, что большевизм "не дал себя осилить"
отзовизму, а "выступил против него решительно или, вернее, необузданно", то
немецкий читатель, конечно, не представляет себе, сколько утонченного
вероломства в подобном изложении.
Иезуитская "резервация" Троцкого состоит в опущении маленькой, совсем
маленькой "мелочи". Он "забыл" рассказать, что еще весной 1909 года большевистская фракция на официальном собрании ее
представителей отстранила от себя, исключила отзовистов. Но как раз эта
"мелочь" и неудобна Троцкому, желающему говорить о "распаде"
большевистской фракции (а затем и партии), а не об отпадении несоциал-демократических элементов!
Мартова мы считаем теперь одним из вождей ликвидаторства, тем более
опасным, чем "искуснее"
защищает он ликвидаторов квазимарксистскими словами. Но Мартов открыто излагает
взгляды, наложившие свой отпечаток на целые течения в массовом рабочем движении
1903—1910 годов. Троцкий же представляет только свои личные колебания и ничего
больше. Он был в 1903 г. меньшевиком; отошел от меньшевизма в 1904 г., вернулся
к меньшевикам в 1905 г., щеголяя лишь ультрареволюционной фразой; в 1906 г.
опять отошел; в конце 1906 г. защищал избирательные соглашения с кадетами (т.
е. фактически опять был с меньшевиками), а весной 1907 г. на Лондонском съезде говорил, что его различие от Розы
Люксембург есть "скорее различие индивидуальных оттенков, чем политических
направлений". Троцкий совершает плагиат сегодня из идейного багажа одной
фракции, завтра — другой, и поэтому объявляет себя стоящим выше обеих
фракций. Троцкий в теории ни в чем не согласен с ликвидаторами и
отзовистами, а на практике во всем согласен с голосовцами и
впередовцами.
Поэтому,
если немецким товарищам Троцкий говорит, что он представляет "общепартийную тенденцию",
Предыдущая страница ... 374
Следующая страница ... 376
|