| непосредственные
нужды и за условия подготовки его сил к будущей полной победе. Есть буржуазная демократия и буржуазная
демократия. И земец-монархист, сторонник верхней палаты, "запрашивающий"
всеобщее избирательное право, а втайне, под сурдинку заключающий с царизмом
сделку насчет куцей конституции, есть буржуазный демократ. И крестьянин,
с оружием в руках идущий против помещиков и чиновников, "наивно-республикански"
предлагающий "прогнать царя" , есть тоже буржуазный демократ. Буржуазно-демократические порядки бывают такие, как в Германии,
и такие, как в Англии; такие, как в
Австрии, и такие, как в Америке или Швейцарии. Хорош был бы тот
марксист, который в эпоху демократического переворота прозевал бы эту разницу между степенями демократизма и между различным
характером той или иной формы его и ограничивался бы "умничаньем" насчет
того, что все же это "буржуазная революция",
плоды "буржуазной революции".
А ведь именно таких умников, важничающих своей близорукостью,
представляют из себя наши
новоискровцы. Они как раз ограничиваются рассуждениями о буржуазном характере революции там и тогда, где надо уметь
провести разницу между республикански-революционной и
монархически-либеральной буржуазной демократией, не говоря уже о разнице между
непоследовательным буржуазным и последовательным пролетарским демократизмом.
Они удовлетворяются, — точно они и в самом деле стали "человеками в футляре"22,
— меланхолическим разговором о "процессе взаимной борьбы противоположных классов", когда речь идет о том, чтобы дать демократическое
руководство в настоящей революции, чтобы подчеркнуть передовые демократические
лозунги в отличие от предательских лозунгов г-на Струве и К , чтобы указать
прямо и резко ближайшие задачи действительно
революционной борьбы пролетариата и крестьянства в отличие от
либерального маклерства помещиков и фабри-
См. "Освобождение" № 71, с. 337, прим. 2.
Предыдущая страница ... 38
Следующая страница ... 41
|