|
Но раньше,
чем отдать себе отчет в опознании этого старого, я спросил невольно: Позвольте,
однако, господа, почему же это "особенно в Екатеринодаре", почему же это, в самом деле, новый метод? почему ни харьковцы, ни
одесситы не хвастают (простите за вульгарное выражение) насчет новизны метода и
насчет очевидных плодотворных результатов, насчет первой встречи лицом к лицу
и насчет чувства политической правоспособности? Почему результаты
собрания десятков рабочих с сотнями либералов в четырех стенах думской залы
более очевидны и плодотворны, чем собрания тысяч рабочих не только в обществах
врачей и юристов, но и на улице ? Неужели в самом деле уличные собрания
(в Одессе, а также бывшие раньше в Ростове-на-Дону и в других городах)
развивают меньше, чем собрания в думах, чувство политической правоспособности и право требовать?.. Правда, я должен признаться,
что испытываю некоторую неловкость, выписывая это последнее
словосочетание (право требовать), — слишком уже оно неумно, но из песни слова не выкинешь.
Впрочем, в
одном случае это словосочетание получает некоторый смысл, и не только оно
одно, а и все рассуждения "Искры". Это именно в том случае, если мы предположим существование парламентаризма, если мы на
минуту вообразим, что Екатерино-дарская
дума перенеслась на берега Темзы, рядом с Вестминстерским аббатством63.
Тогда, при этом маленьком допущении,
становится ясным, почему в четырех стенах делегатского собрания можно
иметь больше "права требовать", чем на улице, — почему плодотворнее борьба с премьер-министром, то бишь с екатеринодарским
головой, чем с городовым, — почему чувство политической правоспособности
и сознание себя в качестве определенных политических единиц повышается именно
в зале палаты депутатов или в зале земского собрания. В самом деле, отчего не
поиграть в парламентаризм за неимением настоящего парламента? Тут можно так картинно
представить себе "встречу лицом к лицу" и
"новый метод" и все прочее.
Предыдущая страница ... 139
Следующая страница ... 141
|