| такой
мудреной для него категории, как "мелкобуржуазность" (ср. № 7 "Русского Богатства",
с. 163) крестьянина. Прекурьезно, что Герц и г. Чернов, объявляя себя неспособными понять, как это крестьянин исполняет
функции предпринимателя, как это он в состоянии фигурировать то как
рабочий, то как предприниматель, ссылаются на детальное исследование, автор
которого прямо говорит: "Крестьянин XVIII века
с его 8— 10 гектарами земли был крестьянином" ("был крестьянином", г.
Чернов!) "и физическим работником; карликовый крестьянин XIX века с его 1—2 гектарами есть умственный
работник, предприниматель, торговец" (Hecht, S. 69,
ср. стр. 12: "сельский хозяин сделался купцом и предпринимателем". Курсив
Гехта). Ну, разве не по-ворошиловски "разносили"
Каутского Герц и г. Чернов за смешение крестьянина с предпринимателем?
Самым рельефным признаком "предпринимательства" является употребление
наемного труда. И в высшей
степени характерно, что ни один из тех quasi-социалистов, которые ссылались на работу Гехта, не проронил
ни словечка об этом факте. Сам Гехт — типичнейший Kleinbürger благонамереннейшего направления,
восторгающийся религиозностью крестьян и
"отеческой попечительностью" о них великогерцогского начальства, вообще, и
такой "важной" мерой, как устройство кулинарных курсов, в частности, —
старается, естественно, замять эти факты, доказать, что никакой "социальной пропасти"
ни между богатыми и бедными, ни между крестьянином и батраком, ни между
крестьянином и фабричным рабочим не существует. "Сословия сельскохозяйственных
поденщиков не существует, — пишет Гехт. — Большинство крестьян в состоянии
сами при помощи семьи обрабатывать свой участок; лишь немногие в этих трех деревнях испытывают нужду в чужих рабочих силах во
время жатвы или для молотьбы; такие семьи "зовут на помощь" ("bitten"), по местному выражению, известных мужчин или женщин
- мелкий буржуа. Ред.
Предыдущая страница ... 159
Следующая страница ... 161
|