Ленин т.03 РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ

ПСС Ленина



Том 01   Том 02
Том 03   Том 04
Том 05   Том 06
Том 07   Том 08
Том 09   Том 10
Том 11   Том 12
Том 13   Том 14
Том 15  Том 16
Том 17   Том 18
Том 19   Том 20
Том 21   Том 22
Том 23   Том 24
Том 25   Том 26
Том 27  Том 28
Том 29 Том 30
Том 31   Том 32
Том 33   Том 34
Том 35   Том 36
Том 37   Том 38
Том 39   Том 40
Том 41   Том 42
Том 43   Том 44
Том 45  Том 46
Том 47   Том 48
Том 49   Том 50
Том 51   Том 52
Том 53   Том 54
Том 55  

VII. КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ РАБОТА НА ДОМУ, КАК ПРИДАТОК МАНУФАКТУРЫ


 



Капиталистическая работа на дому, — т. е. домаш­няя переработка за сдельную плату материала, полу­ченного от предпринимателя, — встречается, как было указано в предыдущей главе, и в мелких крестьянских промыслах. Ниже мы увидим, что она встречается (и в широких размерах) также наряду с фабрикой, т. е. крупной машинной индустрией. Таким образом, капиталистическая работа на дому встречается на всех стадиях развития капитализма в промышленности, но наиболее характерна она именно для мануфактуры. И мелкие крестьянские промыслы, и крупная машин­ная индустрия очень легко обходятся без работы hei дому. Мануфактурный же период развития капита­лизма, — со свойственным ему сохранением связи ра­ботника с землей, с обилием мелких заведений вокруг крупных — трудно, почти невозможно себе предста­вить без раздачи работы по домам[471]. И русские данные, действительно, свидетельствуют, как мы видели, о том, что в промыслах, организованных по типу капита­листической мануфактуры, раздача работы на дома практикуется в особенно широких размерах. Вот почему мы считаем наиболее правильным именно в этой главе рассмотреть характерные особенности капита­листической работы на дому, хотя некоторые из приво­димых ниже примеров и не могут быть приурочены специально к мануфактуре.
Укажем прежде всего на обилие посредников между капиталистом и работником при домашней работе. Крупный предприниматель не может сам раздавать материал сотням и тысячам рабочих, разбросанных иногда в разных селениях; необходимо появление по­средников (в некоторых случаях даже иерархии посред­ников), которые берут материал оптом и раздают по мелочам. Получается настоящая sweating system, си­стема вышибания пота, система наиболее напряженной эксплуатации: близко стоящий к работнику "масте­рок" (или "светелочник" или "торговка" в кружев­ном промысле и пр. и пр.) умеет пользоваться даже особенными случаями нужды последнего и изыскивает такие приемы эксплуатации, которые были бы немыс­лимы в крупном заведении, которые абсолютно устра­няют возможность какого-либо контроля и надзора[472].
Наряду с sweating system и, пожалуй, как одну из форм ее, следует поставить truck-system, расплату припасами, которая преследуется на фабриках и про­должает царить в кустарных промыслах, особенно при раздаче работы на дома. Выше, при описании отдель­ных промыслов, приведены были примеры этого рас­пространенного явления.
Далее, капиталистическая работа на дому неизбежно связана с чрезвычайно антигигиенической обстановкой работы. Полная нищета работника, полная невозмож­ность регулировать какими-либо правилами условия работы, соединение жилого и рабочего помещения, — таковы те условия, которые превращают квартиры за­нятых на дому рабочих в очаги санитарных безобразии и профессиональных болезней. В крупных заведениях возможна еще борьба против аналогичных явлений, домашняя же работа является в этом отношении наи­более "либеральным" видом капиталистической эксплуа­тации.
Непомерная длина рабочего дня — также одно из необходимых свойств домашней работы на капиталиста и мелких промыслов вообще. Выше были уже приведены некоторые примеры сравнительной длины рабочего дня на "фабриках" и у "кустарей".
Привлечение к производству женщин и детей с са­мого раннего возраста наблюдается почти всегда при домашней работе. Для иллюстрации приводим некото­рые данные из описания женских промыслов в Москов­ской губ. Размоткой бумаги занято 10 004 женщины; дети начинают работать с 5—6 лет (!), дневной зара­боток — 10 коп., годовой — 17 руб. Рабочий день в женских промыслах вообще доходит до 18 часов. В вязальном промысле начинают работать с 6 лет, дневной заработок — 10 коп.; годовой — 22 руб. Итоги женских промыслов: работниц 37 514; начинают ра­ботать с 5—6 лет (в 6 промыслах из 19, причем эти 6 промыслов дают 32 400 работниц); средний дневной заработок — 13 коп., годовой — 26 р. 20 к.[473]
Одна из наиболее вредных сторон капиталистической работы на дому состоит в том, что она ведет к пониже­нию уровня потребностей работника. Предприниматель получает возможность выбирать себе рабочих в таких захолустьях, где жизненный уровень населения стоит особенно низко и где связь с землей позволяет работать за бесценок. Напр., хозяин деревенского чулочного заведения объясняет, что в Москве дороги квартиры, да мастериц "нужно кормить белым хлебом... А у нас работают в своей же избе, едят черный хлеб... Ну, как же Москве с нами тягаться?"[474]. В промысле раз мотки бумаги чрезвычайная дешевизна заработной платы объясняется тем, что для крестьянских жен, дочерей и т. д. это лишь подсобный заработок. "Таким образом, существующая система этого производства для лиц, живущих исключительно заработком от него, понижает заработную плату до невозможного, застав­ляет ее для лиц, живущих исключительно фабричным трудом, спускаться ниже minimum's по1ребностей, или же задерживает поднятие уровня последних. И то, и другое создает крайне ненормальные условия"[475]. "Фабрика ищет дешевого ткача, — говорит г. Харизоменов, — и такого она находит в его родной деревне, вдали от центров промышленности... Понижение зара­ботной платы от центров промышленности к перифе­рии—факт, не подлежащий сомнению"[476]. Предприни­матели, следовательно, прекрасно умеют пользоваться теми условиями, которые искусственно задерживают население в деревнях.
Раздробленность рабочих на дому — не менее вредная сторона этой системы. Вот рельефная характери­стика этой стороны дела, исходящая от самих скупщи­ков: "Операции тех и других" (мелких и крупных скупщиков гвоздей у тверских кузнецов) "построены на одних началах — при заборе гвоздей расплачиваться частью деньгами, частью железом и всегда иметь кузне­цов для большей сговорчивости у себя на дому"[477]. В этих словах заключается нехитрая разгадка "жизнен­ности" нашей "кустарной" промышленности!
Раздробленность рабочих на дому и обилие по­средников естественно ведет к процветанию каба­лы, ко всяким формам личной зависимости, сопрово­ждающим обыкновенно "патриархальные" отношения в деревенских захолустьях. Долги рабочих хозяе­вам — самое распространенное явление в "кустарных" промыслах вообще, и при домашней работе в частно­сти[478]. Работник обыкновенно не только Lohnsklave[479], но и Schuldsklave[480]. Выше были указаны некоторые примеры того положения, в которое ставит рабочего "патриархальность" деревенских отношений[481].
Переходя от характеристики капиталистической ра­боты на дому к условиям ее распространения, необхо­димо отметить прежде всего связь этой системы с при­креплением крестьян к наделу. Отсутствие свободы передвижения, необходимость нести иногда денежные потери для того, чтобы развязаться с землей (именно, когда платежи за землю превышают доходность с нее, так что сдающий надел в аренду приплачивает от себя арендатору), сословная замкнутость крестьянской общины — все это искусственно расширяет область при­менения капиталистической домашней работы, искусст­венно привязывает крестьянина к этим худшим формам эксплуатации. Устарелые учреждения и насквозь про­питанные сословностью аграрные порядки оказывают, таким образом, самое вредное влияние и в земледелии, и в промышленности, задерживая технически отсталые формы производства, связанные с наибольшим развитием кабалы и личной зависимости, с наиболее тяжелым и наиболее беспомощным положением трудящихся[482].
Далее, несомненна также связь домашней работы на капиталистов с разложением крестьянства. Широкое распространение домашней работы предполагает два условия: 1) наличность массового сельского пролета­риата, который должен продавать свою рабочую силу и притом дешево продавать; 2) наличность хорошо знакомых с местными условиями зажиточных крестьян, которые бы могли взять па себя роль агентов при раз­даче работы. Присланный торговцем приказчик далеко не всегда сумеет исполнить эту роль (особенно в более или менее сложных промыслах) и вряд ли когда-либо в состоянии исполнить ее так "артистически", как мест­ный крестьянин, "свой брат"[483]. Крупные предприни­матели, вероятно, не могли бы осуществить и по­ловинной части своих операций по раздаче работы на дома, если бы они не имели в своем распоряжении целую армию мелких предпринимателей, которым можно доверить товар в долг или сдать на комиссию и которые жадно хватаются за всякий случай расширить свои маленькие торговые операции.
Наконец, в высшей степени важно указать значение капиталистической работы на дому в теории избыточного населения, создаваемого капитализмом. Никто не раз­говаривал так много об "освобождении" рабочих рус­ским капитализмом, как гг. В. В., Н. —он и прочие народники, и никто из них не потрудился, однако, проанализировать те конкретные формы "резервной армии" рабочих, которые создавались и создаются в России в пореформенную эпоху. Никто из народников и не заметил той мелочи, что домашние рабочие состав­ляют едва ли не самую крупную часть нашей "резервной армии" капитализма[484]. Посредством раздачи работы на дома предприниматели получают возможность немед­ленно увеличивать размеры производства до желаемых размеров, не затрачивая значительных капиталов и значительного времени на постройку мастерских и т.п.[485] А такое немедленное расширение производства очень часто предписывается условиями рынка, когда усилен­ный спрос является вследствие оживления какой-либо крупной отрасли промышленности (напр., железнодо­рожного строительства) или вследствие таких обстоя­тельств, как война и т. п. * Поэтому другую сторону того процесса, который мы охарактеризовали во II главе как образование миллионов сельскохозяйственного пролетариата, представляет из себя, между прочим, громадное развитие в пореформенную эпоху капитали­стической работы на дому. "Куда же делись руки, осво­божденные от занятий домашнего, в строгом смысле натурального, хозяйства, имевшего в виду свою семью и немногочисленных потребителей соседнего базара? Фабрики, переполненные рабочими, быстрое расширение крупного домашнего производства дают ясный ответ" ("Пром. Влад. губ.", III, 20. Курсив наш). Как велико должно быть в настоящее время в России число ра­бочих, занятых на дому предпринимателями в про­мышленности, это будет видно из цифр, приводимых в следующем параграфе.

[471] И в Западной Европе, как известно, мануфактурный период капи­тализма отличался широким развитием работы на дому, напр., в ткацких промыслах Интересно отметить, что, описывая, как классический пример мануфактуры, часовое производство, Маркс указывает, что циферблат, пружинка и ящик часов редко изготовляются в самой мануфактуре, что вообще детальный рабочий нередко работает на дому ("Das Kapital", I, 2-te Aufl„ $. 353—354).


[472] Поэтому, между прочим, фабрика и ведет борьбу против подобных посредников, напр., против "штучников" — рабочих, от себя нанимающих подручных рабочих. Ср. Кобеляцкий. "Справочная книга для фабрикантов и пр.". СПБ. 1897, стр. 24 и следующие. Фактами, свидетельствующими о безмерной эксплуатации кустарей посредниками при раздаче работы на дома, кишит вся литература о кустарных промыслах. Укажем для примера на общий отвыв Корсака, 1. с., с. 2Ь8, на описания "кустарного" ткачества (пит. выше), на описания женских промыслов в Моск. губ. ("Сборник стат. свед. по Моск. губ.", т. VI и VII) п мн. др.


[473] Г-жа Горбунова, описавшая женские промыслы, ошибочно считает 18 коп. и 37 р. 77 к., оперируя только с средними данными о каждом про­мысле и не принимая во внимание различного числа работниц в разных промыслах.


[474] "Сборник стат. свед. по Моск. губ.", т. VII, вып. II, с. 104.


[475] Ibidem, с. 285.


[476] "Пром. Влад. губ.", III, 63. Ср. Ibidem, 250.


[477] "Отч. и иссл.", I, 218. Ср. ibid., 280: показание фабриканта Иро­дова, что для него выгоднее раздавать работу ручным ткачам на дома.


[478] Примеры задолженности рабочих хозяевам в щеточном промысле Московской губ. ("Сборник стат. свед. по Моск. губ ", т. VI, в. I, с. 32), в гребенном (ibid., 261), в игрушечном (VI, в. II, 44), в камушном и т. д. м Т. д. В шелковом промысле ткач крутом в долгу перед фабрикантом, ко­торый платит за него подати и вообще "берет ткача в аренду, как арендуют землю" и пр. ("Пром. Влад. губ.", III, 51—55).


[479] — наемный раб. Ред.


[480] — долговой раб. Ред.


[481] "Конечно, — читаем мы о кузнецах Нижегородской губ., — и здесь хозяин эксплуатирует труд рабочего, но в меньших размерах (?), я притом делается это как-то патриархально, с общего согласия ('), без всяких недоразумений" ("Труды куст. ком.", IV, 199).


[482] Конечно, во всяком капиталистическом обществе всегда будет сельский пролетариат, соглашающийся брать домашнюю работу на самых худших условиях, но устарелые учреждения усиливают область примене­ния домашней работы и затрудняют борьбу с ней. Еще Корсак в 1861 г. указывал на связь громадного распространения у вас домашней работы с вашими аграрными порядками (1. с„ 305—307).


[483] Мы уже видели, что крупные хозяева-промышлевники, скупщики, светелочники, мастерки — в то же время и зажиточные земледельцы. "Мастерок, — читаем мы, напр., в описании ткачества позумента в Моск. губ ("Сборник стат. свед. по Моек губ ", т. VI, в. II, с. 147), — точно такой же крестьянин, как и его ткач, только имеющий лишнюю против того избу, лошадь и корову в имеющий, может быть, возможность пить чай всею семьею два раза в день".


[484] Эта ошибка народников тем грубее, что большинство из них хочет следовать теории Маркса, который в самых решительных выражениях подчеркнул капиталистический характер "современной домашней работы" и специально указал на то, что эти домашние рабочие составляют одну из форм относительного перенаселения, свойственного капитализму ("Das Kapital", I", S. S. 503 u. It.; 668 u. II.; гл. 23, § 4 особенно)


[485] Один примерчик. В Моск. губ. широко распространен портняжный промысел (всего в губернии земская статистика считала в конце 1870-х го­дов 1123 местных портных и 4291 отхожих), причем большая часть порт­ных работает на московских торговцев готовым платьем. Центр портняж­ного промысла — Перхушевская волость Звенигородского у. (см. данные о перхушевских портных в прилож. I к V гл., пром. № 36). Особенно хо­роши были дела у перхушевских портных во время войны 1877 года. Работали военные палатки, по заказу особых подрядчиков, и мастерки получали при этом "пользы" 5—6 руб. в день — при 3-х швейных машинах и 1U поденщицах. Поденщицам платили по 20 коп. в день. "Гово­рят, что в это горячее время в Шадрине (главное село Перхушевской волости) жило поденщиц из разных окрестных селений более 300 че­ловек" ("Сборник стат. свед. по Моск. губ.", т. VI, в. II, I. с., 256). "В это время перхушевские портные, собственно владельцы мастерских, успели заработать так много, что почти все отлично обстроились" (ibid ). Эти сотни поденщиц, занятые, может быть, раз в 5—10 лет горячей рабо­той, должны быть постоянно наготове, в рядах резервной армии проле­тариата.



Этот сайт основан на всемирно известном произведении, но так как автор уже более 75 лет руководит нами из своего мавзолея то и копирайт с ним. Хостинг поддерживается в постоянном рабочем состоянии источниками бесперебойного питания от фирмы industrika.ru.

Реклама по Ленински