Ленин т.03 РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ

ПСС Ленина



Том 01   Том 02
Том 03   Том 04
Том 05   Том 06
Том 07   Том 08
Том 09   Том 10
Том 11   Том 12
Том 13   Том 14
Том 15  Том 16
Том 17   Том 18
Том 19   Том 20
Том 21   Том 22
Том 23   Том 24
Том 25   Том 26
Том 27  Том 28
Том 29 Том 30
Том 31   Том 32
Том 33   Том 34
Том 35   Том 36
Том 37   Том 38
Том 39   Том 40
Том 41   Том 42
Том 43   Том 44
Том 45  Том 46
Том 47   Том 48
Том 49   Том 50
Том 51   Том 52
Том 53   Том 54
Том 55  

III. ТЕХНИКА В МАНУФАКТУРЕ. РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ


 



Сделаем теперь выводы из изложенных данных и рас­смотрим, характеризуют ли они действительно особую стадию развития капитализма в нашей промышленности.



Общей чертой всех рассмотренных нами промыслов является сохранение ручного производства и система­тическое, широко проведенное разделение труда. Про­цесс производства распадается на несколько детальных операций, исполняемых различными специалистами-мастерами. Подготовка таких специалистов требует довольно продолжительного обучения, и потому есте­ственным спутником мануфактуры является учениче­ство. Известно, что в общей обстановке товарного хозяйства и капитализма это явление ведет к самым худшим видам личной зависимости и эксплуатации[451]. Исчезновение ученичества связано с более высоким развитием мануфактуры и с образованием крупной машинной индустрии, когда машины уменьшают до minimum'а период обучения или когда выделяются столь простые детальные операции, что они доступны и детям (см. выше пример Загарья).
Сохранение ручного производства, как базиса мануфактуры, объясняет ее сравнительную непо­движность, которая особенно бросается в глаза при опоставлении ее с фабрикой. Развитие и углубле­ние разделения труда происходит весьма медленно, так что мануфактура целыми десятилетиями (и даже веками) сохраняет раз принятую форму: мы видели, что весьма многие из рассмотренных нами промыс­лов — весьма древнего происхождения, и тем не менее в большинстве их не наблюдалось до последнего вре­мени никаких крупных переворотов в способах произ­водства.
Что касается до разделения труда, то мы не станем повторять здесь общеизвестных положений теоретиче­ской экономии об его роли в процессе развития произ­водительных сил труда. На базисе ручного производ­ства иного прогресса техники, кроме как в форме разделения труда, и быть не могло[452]. Отметим только два наиболее важных обстоятельства, выясняющих необходимость разделения труда, как подготовительной стадии к крупной машинной индустрии. Во-первых, только расчленение процесса производства на ряд самых простых чисто механических операций дает возможность вводить машины, которые применяются сначала к простейшим операциям и лишь постепенно овладевают более сложными операциями. Напр., в ткац­ком деле механический станок уже давно подчинил себе производство простых тканей, тогда как шелковое ткачество продолжает вестись преимущественно руч­ным способом; в слесарном деле машина применяется прежде всего к одной из простейших операций — шли­фовке и т. п. Но это дробление производства на про­стейшие операции, — будучи необходимым подгото­вительным шагом к введению крупного машинного производства, — ведет в то же время к росту мелких промыслов. Окрестное население получает возможность производить такие детальные операции у себя на дому, либо по заказу мануфактуристов из их материала (посадка щетины в щеточной мануфактуре, шитье овчин, шуб, рукавиц, обуви и пр. в кожевенном про­изводстве, правка гребней в гребенной мануфактуре, "наводка" самоваров и пр.), либо даже "самостоятельно" покупая материал, изготовляя отдельные части про­дукта и продавая их мануфактуристам (шляпный, экипажный, гармонный промысел и т. д.). Это кажется парадоксом: рост мелких (иногда даже "самостоятель­ных") промыслов, как выражение роста капиталисти­ческой мануфактуры, и тем не менее это — факт. "Самостоятельность" таких "кустарей" совершенно фиктивная. Их работа не могла бы производиться, их продукт не имел бы даже иногда никакой потре­бительной стоимости вне связи с другими детальными работами, с другими частичками продукта. А эту связь мог создать[453] и создал только крупный капи­тал, господствующий (в той или иной форме) над массой детальных рабочих. Одна из основных ошибок народнической экономии состоит в игнорировании или затушевывании того факта, что детальщик-"кустарь" является составной частью капиталистической ману­фактуры.
Второе обстоятельство, которое необходимо особенно подчеркнуть, это — подготовление искусных рабочих мануфактурой. Крупная машинная индустрия не могла бы так быстро развиться в пореформенный период, если бы позади нее не стояла продолжительная эпоха подготовки рабочих мануфактурой. Напр., исследова­тели "кустарного" ткачества Покровского уезда Вла­димирской губ. отмечают замечательную "техническую умелость и опытность" ткачей Кудыкинской волости (в ней находится село Орехово и известные фабрики Морозовых): "нигде... мы не встречаем такой напря­женности в труде... здесь всегда практикуется строгое разделение труда между ткачом и шпульником... Прош­лое... выработало в кудыкинцах... совершенные технические приемы производства... умение ориентироваться при всевозможных затруднениях"[454]. "Нельзя строить фабрик в любом селении и в каком угодно числе", — читаем о шелкоткачестве: "фабрика должна идти вслед за ткачом в те селения, где образовался путем отхода" (или, добавим, путем домашней работы) "конгингент знакомых с делом работников"[455]. Такие заведения, как петербургская фабрика обуви[lxxxix],[456] не могли бы так быстро развиться, если бы, скажем, в районе села Кимры не выработались веками искус­ные рабочие, которые теперь ударились в отход; и т. д. Поэтому, между прочим, очень важное значение имеет образование мануфактурой целого ряда крупных райо­нов, специализировавшихся на известном производстве и выработавших массы искусных рабочих[457].
Разделение труда в капиталистической мануфактуре ведет к уродованию и калечению рабочего, — в том числе и детальщика-"кустаря". Появляются виртуозы и калеки разделения труда, первые—как редкостные еди­ницы, возбуждающие изумление исследователей[458]; вторые — как массовое появление "кустарей" слабо­грудых, с непомерно развитыми руками, с "односторон­ней горбатостью"[459] и т. д., и т. д.
[451] Ограничимся одним примером. В слободе Борисовке Грайворонского уезда Курской губ. существует иконописный промысел, занимающий ок. ЬОО человек. Мастера обходятся большею частью без наемных рабочих, но держат учеников, работающих по 14—15 час. в сутки. Предположение об устройстве рисовальной школы мастера эти встретили враждебно, опа­саясь лишиться даровой рабочей силы в лице учеников ("Отч. и иссл.", I, ЗЭЧ). При работе на дому положение детей в капиталистической ману­фактуре нисколько не лучше положения учеников, ибо домашний рабочий вынужден до пес plus ultra (до крайних пределов. Ред.) удлинять рабо­чий день и напрягать все силы семьи.


[452] "Домашняя форма крупного производства и мануфактура являются неизбежным и до известной степени даже желательным исходом для мелкой самостоятельной промышленности, когда она охватывает громадный район" (Харизоменов в "Юрид. Вестн.", 1883, № 11, с. 435).


[453] Почему мог создать эту связь только капитал? Потому что товар­ное производство порождает, как мы видели, раздробленность мелких производителей и полное разложение их, потому что мелкие промыслы оставили в наследство мануфактуре капиталистические мастерские и тор­говый капитал.


[454] "Пром. Влад. губ.", IV, 22.


[455] Ib., III. 63.


[lxxxix] Имеется в виду фабрика "Товарищество с.-петербургского механического производства обуви" (см. "Перечень фабрик и заводов". Петербург, 1897, № 13450, стр. 548—549).


[456] В 1890 г. — 514 раб., 600 тыс. руб. производства; в 1894/95 г. — 845 раб., 1 288 тыс. руб.


[457] Очень метко характеризует это явление термин: "оптовые ре­месла". "С XVII века — читаем у Корсака — сельская промышленность стала заметнее развиваться: целые деревни, особенно подмосковные, ле­жащие на больших дорогах, занялись производством одного какого-либо ремесла; жители одних сделались кожевниками, других — ткачами, тре­тьих — красильщиками, тележниками, кузнецами и т. п. К концу прош­лого столетия этих оптовых ремесл, как называют их некоторые, развилось в России очень много" (1. с., 119—121


[458] Ограничимся двумя примерами: знаменитый павловский замоч­ник Хворов делал замки по 24 штуки на золотник; отдельные части таких замков доходили до величины булавочной головки (Лабзин, 1. с., 44). Один игрушечник Московской губ. почти всю свою жизнь стоял на отделив запряжных коней и дошел до того, что в день отделывал до 400 штук ("Сбор­ник стат. свед. по Моск. губ.", т. VI, в. II, с. 38—39).


[459] Как характеризует г. Григорьев павловских кустарей. "Мне встре­тился один из таких рабочих, работающий 6 лет у одних и тех же тисков и простоявший своей голой левой ногой углубление больше чем в полтол­щины половой доски; он о горькой иронией говорил, что хозяин хочет прогнать его, когда он простоит доску насквозь" (назв. соч., с. 108—109).



Этот сайт основан на всемирно известном произведении, но так как автор уже более 75 лет руководит нами из своего мавзолея то и копирайт с ним. Хостинг поддерживается в постоянном рабочем состоянии источниками бесперебойного питания от фирмы industrika.ru.

Реклама по Ленински