|
В отзывах литературы по
вопросу о влиянии молочного хозяйства на положение крестьянства мы натыкаемся
на постоянные противоречия: с одной стороны, указывается на прогресс хозяйства,
увеличение доходов, повышение техники земледелия, обзаведение лучшими
орудиями; с другой стороны, — на ухудшение питания, образование новых видов
кабалы и разорение крестьян. После изложенного во II главе нас не должны
удивлять эти противоречия: мы знаем, что противоположные отзывы относятся к
противоположным группам крестьянства. Для более точного суждения об этом
предмете возьмем данные о распределении крестьянских дворов по числу коров у
каждого двора[209].
|
Группы дворов
|
18 уездов губерний,
С.-Петербургской, Московской, Тверской и Смоленской
|
С._Петербургская губ., 6
уездов
|
|
Число дворов
|
%
|
Число коров
|
%
|
На 1 двор коров
|
Число коров
|
%
|
Число коров
|
%
|
На 1 двор коров
|
|
Дворы без коров
|
59336
|
20,5
|
-
|
-
|
-
|
15196
|
21,2
|
-
|
-
|
-
|
|
"" с 1 коровой
|
91737
|
31,7
|
91737
|
19,8
|
1
|
17579
|
24,6
|
17579
|
13,5
|
1
|
|
"" 2 коровами
|
81937
|
28,4
|
163874
|
35,3
|
2
|
20050
|
28,0
|
40100
|
31,0
|
2
|
|
"" 3 и более
|
56069
|
19,4
|
208735
|
44,9
|
3,7
|
18676
|
26,2
|
71474
|
55,5
|
3,8
|
|
Итого
|
289079
|
100
|
464346
|
100
|
1,6
|
71501
|
100
|
129153
|
100
|
1,8
|
Таким образом распределение
коров среди крестьян нечерноземной полосы оказывается очень похожим на
распределение рабочего скота среди крестьян черноземных губерний (см. II
главу). При этом концентрация молочного скота в описываемом районе оказывается
сильнее, чем концентрация рабочего скота. Это явно указывает на то, что
разложение крестьянства стоит в тесной связи именно с местной формой торгового
земледелия. На эту же связь указывают, по-видимому, и следующие данные (к сожалению,
.недостаточно полные). Если взять итоговые данные земской статистики (г.
Благовещенский; о 122 уездах 21-ой губернии),то получим на 1 двор в среднем —
1,2 коровы. Следовательно, в нечерноземной полосе крестьянство, по-видимому,
богаче коровами, чем в черноземной, а петербургское еще богаче, чем
крестьянство нечерноземной полосы вообще. С другой стороны, процент бесскотных
дворов в 123 уездах 22-х губерний равен 13%, а во взятых нами 18-ти уездах
=17%, в 6-ти же уездах Петербургской губ. = 18,8%. Значит, разложение
крестьянства (в рассматриваемом отношении) сильнее всего в Петербургской
губернии, затем в нечерноземной полосе вообще. Это свидетельствует о том, что
именно торговое земледелие является главным фактором разложения
крестьянства.
Из приведенных данных видно,
что около половины крестьянских дворов (бескоровные и однокоровные) могут
принимать лишь отрицательное участие в благах молочного хозяйства. Крестьянин,
имеющий 1 корову, станет продавать молоко лишь из нужды, ухудшая питание своих детей.
Наоборот, около пятой доли дворов (с 3 и более коровами) концентрируют в своих
руках, вероятно, более половины всего молочного хозяйства, так как у этих
дворов качество скота и доходность хозяйства должны быть выше, чем у "среднего"
крестьянина[210].
Интересную иллюстрацию этого вывода представляют данные об одной местности
высокоразвитого молочного хозяйства и капитализма вообще. Мы говорим о
Петербургском уезде[211].
Особенно широко развито молочное хозяйство в дачном районе уезда, населенном
преимущественно русскими; здесь наиболее развито травосеяние (23,5% надельной
пашни против 13,7% по уезду), посев овса (52,3% нашни) и картофеля (10,1%).
Земледелие стоит под прямым влиянием С.-Петербургского рынка, которому нужны
овес, картофель, сено, молоко, конная рабочая сила (1. с., 168). "Молочным
промыслом" занято 46,3% семей приписного населения. Молоко сбывается от 91%
всего числа коров. Доход от промысла равен 713 470 руб. (203 руб. на семью, 77
руб. на корову). Качество скота и уход за ним тем лучше, чем местность ближе к
С.-Петербургу. Сбыт молока бывает двоякий: 1) скупщикам на месте и 2) в
С.-Петербурге в "молочные фермы" и т. п. Последний вид сбыта несравненно
выгоднее, но "большинство хозяйств, имеющих одну или две коровы, а иногда и
более, лишено возможности поставлять свой продукт непосредственно в
С.-Петербург" (240) — отсутствие лошади, убыточность провоза по мелочам и т.
д. К скупщикам же принадлежат не только специалисты-торговцы, но и лица,
имеющие собственное молочное хозяйство. Вот данные по 2-м волостям уезда:
|
Две
волости С.-Петербургского езда
|
Число семей
|
Число коров у них
|
На 1 семью
|
"заработок" этих семей, рубли
|
Приходится заработка
|
|
На 1 семью
|
На 1 корову
|
|
Семьи, сбывающие молоко скупщикам
|
441
|
1129
|
2,5
|
14884
|
33,7
|
13,2
|
|
Семьи,
сбывающие молоко в С.-Петербурге
|
119
|
649
|
5,4
|
29187
|
245,2
|
44,9
|
|
Итого
|
560
|
1778
|
3,2
|
44071
|
78,8
|
24,7
|
Можно судить по этому, как
распределяются блага молочного хозяйства во всем крестьянстве нечерноземной
полосы, среди которого, как мы видели, концентрация молочного скота еще
больше, чем среди этих 560 семей. Остается добавить, что 23,1% крестьянских
семей С.-Петербургского уезда прибегают к найму рабочих (среди которых и здесь,
как и везде в земледелии, преобладают поденные рабочие). "Принимая во
внимание, что сельскохозяйственных рабочих нанимают почти исключительно семьи,
имеющие полное земледельческое хозяйство" (а таковых в уезде лишь 40,4% всего
числа семей), "должно заключить, что более половины таких хозяйств не обходится
без наемного труда" (158).
Таким образом в
противоположных концах России, в самых различных местностях, в Петербургской и
в какой-нибудь Таврической губернии, общественно-экономические отношения
внутри "общины" оказываются совершенно однородными. "Мужики-землепашцы" (выражение
г-на Н. —она) и там и здесь выделяют меньшинство сельских предпринимателей и
массу сельского пролетариата. Особенность земледелия состоит в том, что
капитализм подчиняет себе в одном районе — одну, в другом — другую сторону
сельского хозяйства, и потому однородные экономические отношения проявляются в
самых различных агрономических и бытовых формах.
Установив тот факт, что и в
описываемом районе крестьянство распадается на противоположные классы, мы уже
легко разберемся в тех противоречивых отзывах, которые делаются обыкновенно о
роли молочного хозяйства. Вполне естественно, что зажиточное крестьянство
получает толчок к развитию и улучшению земледелия, результатом чего является
распространение травосеяния, которое становится необходимою составною частью
торгового скотоводства. В Тверской губ., например, констатируют развитие
травосеяния, и в самом передовом Кашинском уезде уже 1/6 часть Дворов сеет клевер
("Сборник", XIII, 2, с. 171). Интересно отметить при этом, что на купчих
землях большая доля пашни занята посевными травами, чем на наделе: крестьянская
буржуазия предпочитает, естественно, частную собственность на землю общинному
владению[212].
В "Обзоре Ярославской губ." (вып. II, 1896) встречаем тоже массу указаний на
рост травосеяния, и опять-таки главным образом на купчих и арендованных землях[213]. В том же издании
встречаем указания на распространение улучшенных орудий: плугов, молотилок,
катков и проч. Сильно развивается маслоделие и сыроварение и т. д. В
Новгородской губ. еще в начале 80-х годов было отмечено, наряду с общим
ухудшением и уменьшением крестьянского скотоводства, — улучшение его в
некоторых отдельных местностях, где есть выгодный сбыт молока или где издавна
установился промысел выпойки телят (Бычков: "Опыт подворного
исследования экономического положения и хозяйства крестьян в трех волостях
Новгородского уезда". Новг., 1882). Выпойка телят, представляющая из себя тоже
один из видов торгового скотоводства, составляет вообще довольно
распространенный промысел в Новгородской, Тверской губ. и вообще невдалеке от
столиц (см. "Вольнонаемный труд и т. д.", изд. д-та земледелия). "Этот
промысел, — говорит г. Бычков, — по существу своему составляет доход и без
того уже достаточных крестьян с значительным количеством коров, так как при
одной корове, иногда даже при двух малоудойных, выпойка телят немыслима" (1.
с., 101)[214].
Но самым выдающимся
признаком хозяйственных успехов крестьянской буржуазии в описываемом районе
является факт найма рабочих крестьянами. Местные землевладельцы чувствуют, что
нарождаются конкуренты для них, и в своих сообщениях д-ту земледелия объясняют
даже иногда недостаток рабочих тем, что их перебивают зажиточные крестьяне
("Вольнонаемный труд", 490). Наем рабочих крестьянами отмечается в Ярославской,
Владимирской, С.-Петербургской, Новгородской губ. (1. с., passim). Масса подобных указании
рассеяна и в "Обзоре Ярославской губ.".
Все эти прогрессы
зажиточного меньшинства ложатся, однако, тяжело на массу крестьянской бедноты.
Вот, например, в Копринской волости Рыбинского уезда Яросл. губ.
отмечается распространение сыроварен — по инициативе "известного учредителя
артельных сыроварен В. И. Бландова"[215].
"Более бедные крестьяне, имеющие по одной корове, нося"... молоко" (на
сыроварню), "конечно, делают ущерб своему питанию"; тогда как состоятельные
улучшают свой скот (с. 32—33). Среди видов наемной работы отмечается отход на
сыроварни; из молодых крестьян образовывается контингент мастеров-сыроваров. В
Пошехонском уезде "число сыроварен и маслоделен увеличивается с каждым годом все
более и более", но "та польза, которую приносят для крестьянского хозяйства
сыроварни и маслодельни, едва ли окупается теми невыгодами, какие имеют наши
сыроварни и маслодельни в крестьянской жизни". По сознанию самих крестьян, они
принуждены часто голодать, так как, с открытием в известной местности
сыроварни, молочные продукты идут на эти сыроварни и маслодельни, и крестьяне
питаются обыкновенно молоком, разведенным водой. Развивается расплата товаром
(стр. 43, 54, 59 и др.), так что приходится пожалеть о том, что на наше "народное"
мелкое производство не распространяется закон, запрещающий расплату товаром на
"капиталистических" фабриках[216].
Таким образом отзывы лиц,
непосредственно знакомых с делом, подтверждают наш вывод, что участие
большинства крестьян в прогрессах местного земледелия чисто отрицательное.
Прогресс торгового земледелия ухудшает положение низших групп крестьян и
окончательно выталкивает их из рядов земледельцев. Заметим, что в народнической
литературе было указано это противоречие между прогрессом молочного хозяйства
и ухудшением питания крестьян (впервые, кажется, Энгельгардтом). Но именно на
этом примере и можно видеть узость народнической оценки тех явлений, которые
происходят в крестьянстве и земледелии. Замечают противоречие в одной форме, в
одной местности и не понимают, что оно свойственно всему общественно-хозяйственному
строю, проявляясь повсюду в различных формах. Замечают противоречивое значение
одного "выгодного промысла" — и усиленно советуют "насаждать" среди крестьян
всяческие другие "местные промыслы". Замечают противоречивое значение одного
из сельскохозяйственных прогрессов — и не понимают, что машины, например, имеют
и в земледелии совершенно то же политико-экономическое значение, как и в
промышленности.
[209]
Данные земской статистики по
"Сводному сборнику" г-на Благовещенского. Около 14 тыс. дворов в этих 18
уездах не распределены по коровности: всего не 289 079, а 303 262 двора. У г.
Благовещенского приведены такие же сведения еще по 2-м уездам черноземных
губерний, по эти уезды, видимо, нетипичны. По 11 уездам Тверской губернии
("Сборник стат. свед.", XIII, 2) процент бескоровных среди надельных дворов не
высок (9,8), но в руках 21,9%
дворов с 3 и более коровами сосредоточено 48,4% всего числа коров. Процент безлошадных — 12,2%; дворов с 3 и
более лошадьми только 5,1%, и у них лишь 13,9% всего числа лошадей. Заметим
кстати, что меньшая концентрация лошадей (сравнительно с концентрацией коров)
наблюдается и в других нечерноземных губерниях.
[210] Необходимо иметь в виду эти данные о
противоположных группах крестьянства, когда встречаешь такие, например,
огульные отзывы "Доход от молочного скотоводства от 20 до 200 рублей на дом в
год является, на огромном пространстве северных губерний, не только
серьезнейшим рычагом для увеличения и улучшения скотоводства, но и повлиял на
улучшение полеводства и даже на уменьшение отхода на заработки, открывая населению
работу дома — как по уходу за скотом, так и по приведению в культурное
состояние земель, до того времени заброшенных" ("Произв. силы", III, 18). В
общем и целом отход не уменьшается, а растет. В отдельных же местностях
уменьшение может зависеть либо от повышения процента зажиточных крестьян, либо
от развития "работы дома", т. е. работы по найму местных сельских
предпринимателей.
[211] "Материалы по
статистике народного хозяйства в С.-Петербургсиой губернии". Вып. V, ч. II.
СПБ. 1887.
[212]
Существенное улучшение в
содержании крупного рогатого скота отмечено только там, где развился сбыт
молока на продажу (с. 219. 224).
[213]
Стр. 39, 65, 136. 150, 154. 167,
170, 177 и др. Наша дореформенная система податей и здесь задерживает прогресс
сельского хозяйства. "Травосеяние. — пишет один корреспондент, — благодаря
скученности усадеб, заведено в волости повсеместно, однако клевер продается за
недоимки" (91). Подати в этой губернии иногда до того велики, что сдающий землю
хозяин от себя должен приплачивать известную сумму новому владельцу надела.
[214]
Отметим кстати, что разнообразие
"промыслов" честного крестьянства побудило г. Бычкова выделить два типа
промышленников по величине заработка. Оказалось, что менее 100 руб. получают
3251 чел. (27,4% населения), их заработок =102 тыс. руб., по 31 руб. на
одного. Свыше 100 руб. получают 454 чел. (3,8% населения): их заработок = 107
тыс. руб., по 236 руб. на одного. В первую группу вошли преимущественно
всяческие наемные рабочие, во вторую — торговцы, сенопромышленники, лесопромышленники
и пр.
[215]
"Артельные сыроварни" Копринской
волости фигурируют в "Указателе фабрик и заводов", а фирма Бландовых является
самой крупной в сыроваренном производстве: ей принадлежало в 1890 году 25
заводов в шести губерниях.
[216]
Вот характерный отзыв г. Старого
Маслодела: "Кто видал и знает современную деревню, да припомнит деревню 40—50
лет тому назад, тот поразится их различием. В старых деревнях дома всех хозяев
были однообразные и по наружному виду и по внутренней отделке; теперь же рядом
с лачугами стоят расписанные хоромы, рядом с нищими живут богачи, рядом с
униженными и оскорбленными — пирующие и ликующие В прежние времена мы часто
встречали такие селения, где не было ни одного бобыля, теперь же в каждой
деревне их не менее пяти, а то и целый десяток. И надо правду сказать —
маслоделие много повинно в таком превращении деревни. За 30 лет маслоделие
многих обогатило, выкрасило их дома, многие крестьяне — поставщики молока — за
период развития маслоделия увеличили свое благосостояние, завели более скота,
целыми обществами и в одиночку накупили земель, но еще более их обеднело, в
деревнях появились бобыли и нищие" ("Жизнь", 1899, № 8, пит. из "Сев. Края",
1899, ifs 223). (Прим. ко 2-му изд.)
|