|
крупным пробелом. Даже если бы регистрация и исследование хозяйства
каждого скупщика оказались
(по разным причинам) невозможными, — большое количество намеченных сведений можно бы извлечь из подворных
данных о кустарях, работающих на
скупщиков. Вместо этого мы находим в "Очерке" только избитые народнические фразы
о том, что "кулак" "чужд по существу самому производству" (стр. 7), причем к кулакам отнесены и скупщики и сборные мастерские,
с одной стороны, и ростовщики, с другой; что "наемным трудом владеет не
техническая его концентрация, наподобие фабрики (?), а денежная зависимость
кустарей... один из видов кулачества" (309—310), что "источник эксплуатации труда... заключается не в функции
производства, а в функции мены" (101), что в кустарных промыслах
встречается часто не "капитализация производства", а "капитализация менового
процесса" (265). Мы, конечно, не думаем обвинять исследователей "Очерка" в
самостоятельности: они просто заимствовали целиком
те сентенции, которые в таком обилии разбросаны, напр., по сочинениям "нашего
известного" г. В. В.
Чтобы
оценить настоящее значение таких фраз, стоит вспомнить, хотя бы, что в одной
из главных отраслей нашей промышленности, именно в текстильной промышленности,
"скупщик" был непосредственным предшественником, отцом крупного фабриканта,
ведущего крупное машинное производство. Раздача пряжи на дом кустарям для
обработки — таков был вчерашний день всех наших текстильных производств; это была, след., работа на "скупщика", на "кулака",
который, не имея своей мастерской ("был чужд производства"), "только"
раздавал пряжу да принимал готовые изделия. Наши добрые народники и не пытались исследовать происхождение этих
скупщиков, их преемственную связь с владельцами небольших мастерских, их роль
как организаторов закупки сырья и сбыта продукта, роль их капитала,
концентрирующего средства производства, собирающего воедино массы
раздробленных мелких кустарей, вводящего разделение труда и
подготовляющего
Предыдущая страница ... 386
Следующая страница ... 388
|