|
ческой борьбы" сменился "общественным индифферентизмом" (г. В. В. в
"Неделе" 1894 г., № 47), — то
причина этого лежит не только в мечтательном характере отечественной "бессословной интеллигенции", но и главным
образом в положении тех классов, из которых она выходила, и от которых
черпала силу, в их двуличности. Неоспоримо,
что российская "атмосфера" представляла для них много минусов, но она давала им
и некоторые плюсы.
В России особенно велика историческая роль
того класса, который, по мнению народников, не является носителем "чистой идеи труда"; его
"активность" нельзя усыплять "севрюжиной с
хреном". Поэтому указания на него со стороны марксистов не только не "обрывают демократической нити", как
уверяет г. В. В., специализирующийся на выдумывании самых невероятных
нелепостей про марксистов, а, напротив, подхватывают эту "нить",
которую выпускает из рук индифферентное "общество", требуют ее развития,
укрепления, приближения к жизни.
В связи с
неполнотой в оценке интеллигенции стоит у г. Струве не вполне удачная
формулировка следующего положения. "Надо доказать, — говорит он, — что разложение
старого экономического строя неизбежно" (71). Во-первых, что разумеет автор под
"старым экономическим строем"? Крепостничество? — но разложение его нечего и доказывать.
— "Народное производство"? — но он сам же говорит ниже и говорит совершенно справедливо, что это словосочетание "не
отвечает никакому реальному историческому порядку" (177), что это, другими
словами, — миф, так как после отмены "крепостного права" у нас ускоренно стало
развиваться товарное хозяйство. Вероятно, автор
имел в виду ту стадию развития капитализма, когда он не вполне еще выпутался из
средневековых учреждений, когда силен еще торговый капитал и мелкое производство
еще держится для большой части производителей. Во-вторых, в чем видит автор
критерий этой неизбежности? В господстве таких-то классов? в свойствах данной
системы производственных отношений?
Предыдущая страница ... 442
Следующая страница ... 444
|