|
наличных
работников , то получим
следующие данные (точные данные об экономике промысла имеются лишь о 10 808 рабочих
— в промыслах: металлическом, кожевенном, шорном, валяльном,
пенькопрядильном): 35,6% кустарей работают на базар; 46,7% — на хозяина и 17,7%
— состоят в наемниках. Таким образом, мы видим и здесь преобладание домашней
системы крупного производства, преобладание таких отношений, когда труд порабощен капиталу.
Если
"друзья народа" так свободно обходят подобного рода факты, то это происходит
еще потому, что в своем понимании капитализма они не ушли дальше обыденных
вульгарных представлений — капиталист = богатый и образованный предприниматель,
ведущий крупное машинное хозяйство, — и не хотят знать научного содержания
этого понятия. Мы в предыдущей главе видели, как г. Южаков прямо начинал
капитализм с машинной индустрии, минуя простую кооперацию и мануфактуру. Это —
общераспространенная ошибка, ведущая,
между прочим, и к тому, что игнорируют капиталистическую организацию наших
кустарных промыслов.
Разумеется, домашняя система крупного производства —
капиталистическая форма промышленности: мы имеем здесь налицо все ее признаки —
товарное хозяйство на высокой уже ступени
развития, концентрация средств производства в руках отдельных личностей,
экспроприация массы рабочих, которые не имеют своих средств производства и потому прилагают труд к чужим, работают не
на себя, а на капиталиста. Очевидно, по организации промысла это —
чистый капитализм; особенность его сравнительно с крупной машинной индустрией —
техническая неразвитость (объясняется главным образом безобразно низкой
заработной платой) и сохранение рабочими крохотного земельного
Самобытные российские экономисты, измеряя русский
капитализм числом фабричных рабочих (sic!),
без церемоний относят этих работников и бездну
подобных им к населению, занятому сельским хозяйством
и страдающему не от гнета капитала, а от искусственных давлений на "народный
строй"
Предыдущая страница ... 212
Следующая страница ... 214
|